После соседской квартиры самым любимым местом на свете было Надино жилище. Во-первых, потому что родителей Нади почти никогда не было дома, и детям была предоставлена полная свобода, а все, что от них требовалось вовремя прибраться. А во-вторых, потому что всюду, кругом, в вазочках, конфетницах и коробочках у Нади дома хранились угощения. Тома затруднялась сказать, когда в последний раз она ела обычное магазинное печенье
Девочка осторожно протянула руку к вазочке и откусила кусочек, и во рту разлилась сладость, давно забытая Она потянулась за вторым печеньем, потом за третьим.
«Главное вовремя остановиться, не съесть все, оставить подругам», опомнилась она.
Мама учила ее вести себя культурно за столом. Не жадничать. Не забирать последний кусок, не предложив его другим людям. Не брать самый красивый кусок это неприлично. Не обгонять всех по скорости в еде и не отставать.
Правил было много. Их запомнить было сложно, но приходилось слушать маму и следовать им беспрекословно. Тарелку с супом нужно было наклонять от себя, а не к себе. Дети в школьной столовой ели неправильно! Тома все это видела, и ей было даже стыдно за них.
Бескультурные, говорила мама.
В силу того, что семья испытывала материальные трудности, и баловать ребенка было нечем, маленькая Тома охотно сопровождала маму, когда та направлялась к кому-то в гости. Это хоть и случалось крайне редко, но сулило свои радости: там обязательно чем-то угостят, хоть леденцом, хоть пряником, а если очень сильно повезет, то и домашней выпечкой с чаем или бутербродом с вареньем.
Тем временем совещание шло полным ходом. Оказывается, фигурку гроба видели все: и Надя, которая не решилась сказать об этом вслух, и Галя, которая в тот день мечтала, чтобы Алиса с ее расспросами исчезла с лица Земли, и взъерошенная, перепуганная до смерти Тома.
Я думала, только мне это почудилось, выдавила Галя. Но я решила, что это бред.
Как видишь, не только тебе, задумчиво произнесла Надя.
Больше никаких карт. И никаких гаданий, сказала Тома, я пас.
Ни за что на свете! в один голос ответили подруги.
Был ли гроб предвестником смерти одноклассницы или символом, предупреждающим о том, что дети влезли в совсем не детские дела, неизвестно. Несмотря на усиленные поиски оперативной службы, убийца Алисы так и не был найден, а в версию о том, что это был несчастный случай, подруги не верили.
Если есть на свете злой рок, то именно он определил судьбу Алисы, рассказывала учительница на классном часе. Несчастный случай может повлечь самые трагические последствия. Поэтому мы с вами сегодня поговорим про технику безопасности
Зачем учительница сказала, что это несчастный случай? Для того, чтобы отвести подозрения от кого-то? Или для того, чтобы прекратились, наконец, приступы паники? Тома часто размышляла об этом перед сном, укутавшись в одеяло и накрывшись им с головой. По ночам было страшно.
Родители одноклассников буквально с ума посходили, никому не разрешали гулять даже днем, а подругам это было только на руку: они все чаще встречались у Нади дома.
Однако тот факт, что фигурку гроба видели все, никак не мог успокоить Тому и избавить ее от мучительного чувства вины. Ей казалось, что это она во всем виновата: она плохая, гадкая и ужасная. Она должна была предупредить Алису, а значит, существовал один шанс из миллиона спасти ей жизнь Могла, но ничего не сделала!
Тома постоянно вспоминала грустное лицо Виталика, бледное, как полотно. Как же ей хотелось попросить у него прощения! Если бы только у него одного было такое лицо У Томы перед глазами постоянно всплывала картина плачущей Алисиной мамы. Тогда, на похоронах, она рвалась признаться во всем, но сдержалась в последнюю секунду: зачем? Это ни к чему. Алису не вернешь.
Яркий оживший кадр прокручивался в голове снова и снова: тело Алисы усыпано алыми цветами с головы до пят, гроб погружают в землю, закапывают, ставят деревянный крест, кладут венки а ее мама кричит во весь голос. Одноклассники в черных одеждах, унылые и понурые на заднем плане. Перетаптывается с ноги на ногу учительница, что-то бурча себе под нос, и в воздухе кружат мелкие белые снежинки
Глава 6
Первые попытки выйти на связь с потусторонним миром свидетельствовали о том, что Тома, даже будучи ребенком, способна предвидеть будущее. Однако стоило пророчествам сбыться, интерес ко всему загадочному и мистическому затмил страх.
Много лет девочка хранила секрет о том, что обладает сверхспособностями: она не хотела их проявлений в обычной жизни, она их боялась. Тома усиленно делала вид, что не замечает намеков и подсказок, которые посылает ей судьба, закрывала интересные статьи и книги, убирая их с глаз долой. Переключала канал, как только видела там мистические фильмы, телешоу, передачи.
Вдобавок ко всему девочку преследовали страхи откуда они брались, она не знала. Но ей казалось, если она войдет в контакт с чем-то потусторонним, то обязательно испортит свою судьбу и останется несчастной.
Проявления «темной стороны» она видела ежедневно и повсюду, как и проявления стороны светлой. Сначала изменения коснулись родителей: например, пока отец еще был жив, Тома видела, как его затягивает пугающая чернота в какое-то вязкое болото. Болото обрастало бесформенной массой вокруг его тела, уголки губ у отца опустились вниз, и брови как-то стали тяжело нависать над глазами, делая лицо более мрачным и жестоким. Он, не переставая, пил водку, ссылаясь на то, что «устал», «его достали», «все вокруг задолбали», «все уроды». Уродами он называл дочь, жену и своего начальника.
Мама тоже примкнула к «темным силам» болезнь ее души имела густой серый оттенок, заполонивший ее внутреннее пространство тела, начиная с горла и спускаясь вниз до самого живота. Из больницы мама всегда возвращалась чуть светлее, серый туман немного выветривался, но потом накапливался вновь, обретая прежнюю плотность. Маленькая Тома видела этот мутный серый цвет у мамы в груди, но молчала. Так же, как и о черном болоте, поглощающем отца.
По многу раз в день девочка видела странные существа в углах комнат, напоминающие зайчиков. Они беззвучно двигались и иногда прыгали то тут, то там. «Зайчики» ее пугали, они могли появиться где угодно: и в транспорте, и в подъезде, и в школе, только как будто были сотканы из плотного тумана, тронешь рукой то место а там ничего и нет. Как только они являлись, девочка начинала читать молитвы. В ту же секунду «зайчики» исчезали.
То, что они недобрые, маленькая Тома поняла сразу: иначе от молитвы бы они не исчезали. Сама мысль о том, что в комнате присутствует что-то паранормальное, вводила ребенка в самый настоящий ужас. От этого руки и ноги леденели, становилось трудно дышать, все в груди сжималось как под давлением тонны кирпичей.
Обо всем этом тоже приходилось молчать, так как в глубине души девочка знала, ее никто не поймет и не воспримет ее переживаний всерьез. Мама бы сказала: «Ничего там нет, тебе просто показалось».
На сочувствие со стороны отца тем более нельзя было рассчитывать. Самое лучшее, что бы он мог сделать, так это просто ее высмеять. Просьба о помощи, причем любая, вызывала у отца приступы гнева, и если бы маленькая Тома рассказала о том, что ей страшно, он воспринял бы это как еще один повод поиздеваться.
Таких поводов и искать было не нужно, они сами шли к нему в руки. Жене и дочери достаточно было просто существовать на этой планете одним своим присутствием они вызывали у него вспышки гнева.
Отец мог прицепиться к тому, что дочь не так сидит, не так смотрит, и начинал унижать ее и избивать.