Ты не должна была с ним го Но выйдя из проёма, он не обнаружил Ирис.
III
Поднявшись на сотую ступень, Ирис села на крыльцо, упёрла локти в ноги и ухватилась за голову.
Что ты творишь? прошептала она, и проклинала себя за глупость и неосторожность.
Один порыв любопытства и Ирис могла загубить себе жизнь; или ухудшить.
Приходило осознание того, что Вязель расскажет о случившемся своей первой, а она, или он сам, расскажут Лидеру или Совету, смотря кто найдётся первым. И Ирис поняла, что точно ухудшила свою жизнь провела руками по мягкому ёжику волос и опустила руки, костяшками и ногтями коснувшись ступени. Всё что Ирис хотелось так это провалиться в черноту сна, чтобы не думать, не чувствовать, не переживать.
Ирис, раздался голос наставника в стороне, вот ты где. У нас урок.
На отведённым в сторону лице Ирис вытянулся немой стон. Шаги остановились Ирис зажмурилась и втянула воздух через нос. На выдохе, она надела обычное лицо и повернулась к наставнику.
Флокс, глядя на ученицу, прошёлся по лицу, темноте под глазами, и успел уловить что-то странное в глазах; но сказал:
Идём.
Пока они спускались, Ирис смотрела на затылок наставника и думала рассказать о том, что сделала. Она несколько раз открывала рот, но не смогла выдавит ни звука и, поджав губы, опустила взгляд.
В этот раз Флокс решил обойтись без прогулки. Как только они спустились, он положил руку на плечо Ирис и они исчезли в бело-золотом.
Флокс и Ирис переместились на несколько километров на юго-восток и в миг развернулись из света на диком, маленьком поле. Оно было усеяно торчащими камнями, а высокая, выжженная жарким летом трава скрывала часть из них. Отдалённое от поселения место куда даже не было причин идти Охотникам в обычный день, а их ежедневные патрули здесь не проходили. Ирис вроде бы слышала, что нельзя уходить далеко от поселения. Но её не удивило, что наставник что-то нарушает (и она вместе с ним).
Прищурившись, Флокс смотрел по сторонам. И уткнувшись в точку на поле, он сказал:
Там, кажется.
Ирис вздохнула лицом и направилась за ним; чувствовала, как странная усталость исходила от души распространялась по телу и обвивала каждую мышцу.
Флокс выискивал подходящий экземпляр, словно Флора в грибной сезон в лесу. Ирис следовала за ним без интереса; постоянно проваливалась в прострацию и постоянно себя одёргивала. В моменты одёргивания мысли мельтешили и крутились; вспыхивали страх и сожаление о том, что она сделала; в то же время не было никаких сожалений; а на задворках сознания более яркими огоньками пылали те две идеи. И они уже порождали планирование действий словно сегодняшней опрометчивостью Ирис вручила себе разрешение на дальнейшее безрассудство.
Флокс остановился, развернулся к ученице и указал на округлый край крупного валуна:
Вот этот подойдёт, сказал он.
С пустым лицом Ирис прошла к валуну. Она знала, что сейчас повторится то, что повторялось уже множество раз.
Флокс встал с боку, сложил руки за спиной и, словно хищная птица, вцепился в ученицу взглядом.
Сосредоточься, сказал он.
«Да, да.», отозвалась Ирис в мыслях.
Вперив взгляд в валун, Ирис с умелой старательностью выжимала притворное сосредоточение. На одной параллели она подавляла и с усилием одевала в игнорирование те две идеи и связанные с ними планы. На второй параллели она думала о творении, упущенном откровении и сегодняшнем просачивании. И на фоне мелькало отдалённое эхо той вспышки тяги, которую Ирис больше не могла подавлять и игнорировать, но и не могла удовлетворить даже догадкой.
Помни: никаких рук, сказал Флокс.
«Да, да.», снова отозвалась Ирис.
Порядок движений Ирис знала до тошноты и тело само приступило к выполнению заученных действий и притворств. В ладонях вспыхнула белая магия и поползла по венам. Энергия достигла локтей и, разорвав землю, траву и тонкую корневую систему, валун поднялся в воздух.
Валун застыл в метре над землёй на Ирис упала большая тень, а магия в руках погасла. Ирис прижала ладони к бёдрам, смотрела на валун и изображала усилие; и думала об оружии изгоев. Она поняла, что больше не может не думать о навязчивой идее посетить кузницу и попытаться узнать у Ремесленников больше о магсере, и с чем её смешивали; и не может не думать о идее, которая пришла следом поискать информацию в хранилище. А мысль чтобы заглянуть в запретные для Ирис секции пронзила страхом. Не говоря уже о том, что подобное любопытство со стороны Жрицы привлечёт внимание. На страх Ирис отвечала доводами, что ей необходимо узнать больше. Они встречались с вопросами зачем. И когда в голове Ирис развернулся горячий спор и метания мыслей, в этот момент Флокс отдал обычную, тошнотворную команду:
Давай.
Его голос пробежал струйкой над внутренней полемикой Ирис. И вместо того, чтобы, держа магию внутри, свести брови вместе и дать фальшивую команду мысли и делая это раз за разом с короткими перерывами голова Ирис чуть поддалась вперёд, а веки приоткрылись. Прозрачный взмах магии разрезал валун на две части он распался, показывая ровный срез, а на Ирис упал свет солнца.
Безмолвно ахнув, Ирис отпустила магию части валуна рухнули на землю во взрытую и разорванную почву как в гнездо; и с сожалением и внутренним укором она осознала, что сделала.
Получилось, прошептал Флокс. Ирис, чувствуя обволакивающее тело и душу бессилие, осунулась в плечах и лице. Получилось!
Флокс подскочил к Ирис в три широких шага, схватил её кисти и смотрел восторженно-ликующим взглядом на отсутствие магии в ладонях. Ирис смотрела на наставника с безразличием; внутри была тянущая пустота и понимание, что она устала от всего. От притворства, от лжи, от неподтверждённой надежды. От запутанности, от непонимания, от бездействия. От своих желаний, от своей жизни, от себя.
Отлично! сказал Флокс и выпустил руки Ирис. Развернувшись, он стал искать следующий экземпляр.
Флокс нагибался, заглядывая под траву, или поднимался на носочки и пытался увидеть что-нибудь скрытое в ней. Параллельно он думал о том, чтобы придумать новый, более сложный и интересный урок.
Ирис опустила взгляд на оставленные в воздухе кисти, и зрачки переместились на левую. Ложь, страх, рамки, лишение индивидуальности и свободы это было облачено в фасад необходимых правил и устоявшегося быта, и украшено историей о великом спасении, которое клановцы ожидают веками.
Но они не придут, прошептала Ирис.
То, что она всегда ощущала нутром, но боялась даже подумать это то, что сегодня ускользнуло из сна-не-сна. Первородные никогда не придут к ним, они не спасут ни земли, ни Мирдрево. Ни Ирис. Но она не знала почему первородные не придут это или было творением не сказано, или ещё не понято Ирис, или невозможно было понять, или это, как и многое, ускользнуло из памяти.
Ирис опустила руки, подняла взгляд посмотрела на мечущегося из стороны в стороны Флокса и поморщилась. Она прикрыла веки, отвернулась и прощупала внутренний кулачок в груди. Он был сжат давно, и она к этому так привыкла что не замечала его. Беглая мысль разжать его пронзила Ирис страхом. И она отмела эту мысль в сторону с силой урагана.
Вздохнув, Ирис накрыла лицо руками и растирала его пыталась собраться, убрать пустоту внутри, обволакивающее бессилие и тянущее к земле отчаяние; пыталась игнорировать то, что сказало творение, как и то почему и как оно это сказало, и что оно вообще такое.
Ирис, позвал Флокс. Она отняла руки от лица, но не развернулась. Подавляя раздражение, вызванное его голосом, его уроком, Ирис с шумом втянула воздух через нос и пыталась найти для себя опору в жизни. Я нашёл ещё один, иди сюда.