Не вышло. Шагая вслед за девушкой и уже приглядывая место для ночлега, лучник обратил внимание, что хромает она не на правую, а на левую ногу, о чём тут же и заявил во всеуслышание. Принц, что шёл впереди, резко остановился, развернулся, подлетел к Виоланте.
Покажи обувь! властно приказал он. Немедленно!
Принцесса растерянно замерла, попятилась. Стратус подхватил её на руки, мигом усадил на траву, бесцеремонно задрал подол и стянул с ног девушки храмовые туфли, почти развалившиеся от долгого пути, перехваченные в нескольких местах полосками ткани. Эдиан, подскочивший было на защиту, увидел огромные кровавые мозоли, замер на мгновение и обрушил на голову Виоланты ушат отборной брани.
Первое правило любого перехода: береги ноги, холодно проговорил Стратус, когда южанин замолчал между двумя забористыми руладами, чтобы набрать в грудь воздух. Повредишь ногу считай, всё, дальше идти не сможешь. Это азы, которые знает любой. Почему ты не сказала про дрянную обувь с самого начала?
Принцесса съёжилась.
Я не хотела тормозить всех, тихо произнесла она. И потому
и потому теперь мы вообще не можем двигаться дальше, едрить твою в пень-колоду! перебил Эдиан. Отлично! Замёрзнем нахрен в этом Дафиаркаме, если до того нас разведка не отловит! Всю жизнь я мечтал о таком конце! Спасибо, ваше высочество, теперь моя мечта сбудется!
А затем, отругавшись, он забрал у принца золотой дарн и пропал между деревьями.
Стратус проводил его взглядом, присел около Виоланты, которая всё пыталась спрятать ноги в подол платья, поймал её запястья.
Нужно промыть, сказал он. Обязательно. Иначе будет только хуже.
Когда бурдючок опустел и ледяная вода впиталась в рыжий мох, мужчина внимательно осмотрел омытые мозоли девушки. Теперь всё выглядело не так уж и страшно: натирала не обувь, а неудачные грубые узлы на полосках ткани, которыми принцесса пыталась привязывать отвалившиеся подошвы.
Мозоль первый враг бойца в походе, проговорил он, опуская маленькую аккуратную ступню на землю. Давно обувь развалилась?
Виоланта, вся красная от стыда, отрицательно покачала головой. Стратус поднялся, протянул ей сумку Эдиана, которую тот оставил принцу под строгий надзор.
Доставай огниво, я принесу хворост. Надо разложить костёр и согреть ноги, произнёс мужчина, исчезая между деревьями.
Девушка шмыгнула носом, прижала сумку к себе. Стыд жёг щёки похлеще любого костра. Туфли развалились сутки назад. Удивительно, что они продержались так долго, всю дорогу до Адр-Караина и обратно особенно левый, подошва которого чудом не осталась в траве, когда принцесса неудачно споткнулась о камень. Пришлось на каждом привале незаметно отрывать от подола небольшую полоску ткани и прихватывать подошву к лодыжке неширокими лентами. Они-то и натёрли ногу до кровавых волдырей.
Виоланта, глотая слёзы, открыла суму, вытащила огниво. Было больно и обидно особенно обидно. Особенно от слов Стратуса, хотя он и не ругался вслух, как шумный Эдиан, но его укоризненный взгляд пробирал до костей. Конечно, нужно торопиться: разведка дышит в затылок, и море вот-вот вздуется ежегодными зимними бурями, а теперь они рискуют не успеть и застрять в Дафиаркаме на долгие холодные декады. И всё из-за неё. Но, с другой стороны, что она могла сделать? Попроситься на руки, как беспомощный ребёнок?
Слёзы полились с новой силой, потому что она на самом деле ощутила себя ребёнком маленькой девочкой вдали от дома, которую некому пожалеть, некому прижать к груди, погладить по голове, ведь отца больше нет Кому она нужна, жалкая, бесполезная, никчёмная? Всем, сказала себе принцесса, и окончательно разрыдалась. Народу Нэскайларда, отпрыскам лендлордов, дафиаркамской разведке, Хордрону, Мантису и Стратусу, да! но как ценный бездушный трофей, который никто не любит.
Папа, папочка Что же мне теперь делать?..
Когда принц вернулся, Виоланта сидела над дорожной сумой, держа в руках золотой медальон. Пальцы перебирали звенья тонкой цепочки, повторяли узоры на крышке. Заметив мужчину, она отвернулась, быстро спрятала дорогую сердцу вещицу под мантию.
Стратус опустился на траву, начал раскладывать костёр.
Ты не причастен к его смерти, верно? раздался тихий голос девушки. Она вытерла слёзы и теперь смотрела на принца в упор.
Он не ответил. Молча поднял с земли огниво, развязал вощёный мешочек. На принцессу мужчина старался не смотреть. Не получалось.
Когда умирал Меррдаус начала она, но не договорила. Помолчала немного и закончила совсем другим голосом, твёрдым и властным: Ответь мне, я должна знать.
Стратус сделал несколько медленных движений кремнием по кресалу. На трут посыпалась металлическая крошка.
Нет, не причастен, произнёс он. Потом подумал немного и добавил: Я говорил отцу, что в подобных операциях нет ни капли воинской доблести.
Каких операциях?
Принц резко чиркнул кремнием искры быстро воспламенили трут. Он наклонился к пламени, стал аккуратно раздувать огонь и подкладывать мелкие веточки и щепки.
Значит, ты знал? Знал, что они готовят покушение? не унималась Виоланта.
Нет. Не знал. Военная разведка действовала по собственной инициативе. Донесение пришло после того, как
Он осёкся, резко замолчал, чтобы не сказать лишнего, но девушка услышала и поняла. Однако момент слабости остался позади Стратус, даже не глядя на неё, понял: больше она не заплачет.
Я хочу знать, как погиб мой отец, произнесла она тихо и твёрдо.
Мужчина всё ещё возился с огнём это позволяло не смотреть принцессе в глаза.
Твой отец Он взвесил каждое слово, которое собирался произнести. Он дорого продал свою жизнь. Король Дэмиан достойно сражался, наравне с другими воинами: равный среди лучших. Но сыграл фактор неожиданности, арбалетчики стреляли из засады, и часть солдат сопровождения погибли сразу, поэтому перевес сил не позволил одержать победу. Я думаю, при других обстоятельствах
Он бросил на Виоланту короткий взгляд и замолчал, видя, что она опустила голову и отвернулась. Повисла тишина, лишь огонь потрескивал на сухих ветках в своей задорной пляске. Принц погрел руки, вновь взглянул на девушку.
Сядь к огню, позвал он её. Тебе надо согреть ноги.
Она равнодушно поднялась и пересела, протянула ступни к пламени, глядя перед собой невидящим взглядом. Стратус поднял с земли её туфли, повертел в руках и швырнул в костёр.
Невыносимое молчание лежало между ними каменной глыбой. Мужчина подкидывал в огонь новые и новые ветки, в тысячный раз обдумывая, что делать дальше. Если южанин приведёт пуинов, верховой путь до Ардроса займёт пять или шесть дней. По тракту, поправил себя принц, по прямой наезженной дороге. Если же и впредь вилять полями и пролесками, выйдет значительно дольше. Но вдруг пуинов достать не получится? Тогда единственный маршрут в порт Нордтрона. В лапы разведки. Можно, конечно, и дальше плестись пешком, но Виоланта
Он посмотрел на принцессу, которая всё ещё глядела прямо перед собой странным немигающим взглядом. Отблески костра играли на рыжих локонах, освободившихся из-под упавшего назад капюшона пламя на пламени. Грустное, отрешённое лицо, поджатые губы, бездонные изумрудные глаза устремлены в пустоту. А ведь она совсем не похожа на других девушек, понял вдруг Стратус, и дело даже не в яркой южной внешности, столь редкой для императорских терм или холодных просторов замка Лонгарда. Она молчит почти всю дорогу, просто говорливый южанин тянет на себя внимание, и оттого Виоланта тоже кажется улыбчивой и беззаботной. Дома, в столице, принц никогда не испытывал недостатка женского внимания и считал, что хорошо знает женщин. Каждая из них, весёлая и смешливая, беспрестанно щебетала милые глупости, бросала на наследника трона томные, красноречивые взгляды и молила о новой встрече.