Билбэ-э-эт!.. слышится громкий крик, и тут он вдруг видит молодого охотника, который спас его от смерти. Тот ещё кричал его имя, а на него уже неслись два кочевника.
Падай! заорал Богдан нечеловеческим голосом, и юноша, услышав его, рухнул на землю, как они отрабатывали это на поляне. Однако один из монголов наклонился и достал его копьём. Первый раз он попал в нагрудник, а второй в ногу. Заорав от боли, тумат покатился в сторону и, не удержавшись на краю ямы, упал вниз, на трупы лошадей и людей. Всадники соскочили на землю. Они хотели добить его. Сто-о-ой! снова закричал Богдан, перехватывая на ходу копьё, которое всё это время держал в руке и даже забыл о нём. Но теперь оно уже было занесено над головой. Крик на мгновение заставил монголов остановиться и поднять головы. Для одного из них это оказалось последним движением в жизни. Копьё пробило нагрудник и откинуло его на несколько шагов назад. Второй воин попятился и успел вскочить на лошадь.
В это время Тэлэк строго выполнял приказ Богдана: туматы выскочили из засады и выстроились в несколько линий, перекрыв оставшимся монголам путь назад. Передняя шеренга стояла на одном колене. Их длинные острые копья лежали на земле. Всадники оказались в мешке, который с одной стороны сужался, переходя в ущелье, а с другой вёл обратно, на свободу. Горстка стоявших перед ними лесных людей была без шлемов и сабель. Они вели себя, как безумцы, потому что хотели остановить непобедимых воинов Орды своими телами.
Это привело монголов в бешенство. Поэтому они допустили роковую ошибку. Вместо того чтобы расстрелять туматов из своих дальнобойных луков, они понеслись на них лавиной, надеясь смести с лица земли просто телами своих лошадей. Однако когда до застывших в напряжении молодых охотников оставалось не более пятнадцати шагов, Тэлэк выкрикнул команду:
Поднимай! и двадцать человек первой шеренги подняли копья, уперев их ближним концом в землю. Вторая шеренга сделала то же самое, и теперь плотность острых железных наконечников увеличилась вдвое. Первые лошади налетели на них на полной скорости. Следовавшие за ними не успели натянуть удила и по инерции пролетели вперёд. Около тридцати всадников постигла страшная участь: пронзённые толстыми, надёжными древками, они рухнули вместе со своими лошадьми на землю, кое-где зацепив охотников из первой шеренги. И тут прозвучала вторая команда: На землю! Бросай!
Те монголы, которые скакали в третьей и четвёртой линиях, успели придержать лошадей, увидев, как встают на дыбы те, кто нёсся впереди, как безжалостно пронзают их страшные длинные копья, как страдают и умирают животные и люди, напоровшись на эту неожиданную преграду. И вдруг все, кто держал эти длинные копья, упали на землю, а у них за спиной появились новые охотники. В руках они держали короткие дротики и готовы были бросить прямо в них!
Монголы ещё разворачивались, когда их накрыла эта волна смерти. За первым броском последовал второй, за ним третий. В течение невероятно короткого времени половина всадников оказалась на земле. Одни были ранены, другие убиты, но ни один из них не мог подняться, чтобы продолжить бой. В этот момент позади них раздался душераздирающий крик «Билбэт!» А затем ещё раз.
Тэлэк понял, что с той стороны к ним спешили на помощь товарищи во главе с чужаком. Однако, судя по крику, что-то там пошло не так. Он не мог нарушить приказ, поэтому приказал готовиться к очередному броску.
Тем временем монголы пришли в себя и развернулись для атаки. Причём они снова не стали использовать луки. Неожиданно лошади остановились, и всадники развернулись к яме. Там происходило что-то странное и непонятное. И именно это привлекло их внимание.
Это был чужак. Он перебежал по небольшим выступам на скале и оказался рядом со своими друзьями. Один тумат был ранен и остался в яме. Но он был живой. Вытаскивать его не было времени. Видя, что всадников впереди всё ещё много, а Тускул не догадается собрать щиты у мёртвых врагов, Богдан принял единственно верное решение.
Вперёд! Бей лошадей в живот! выкрикнул он. Вместе, все вместе!
В голове ещё успела мелькнуть мысль, что лучники на скалах оказались совсем ненужными, и как же их не хватало теперь здесь, но дальше всё закружилось в водовороте боя, и Богдан превратился в робота: отбить копьё, дёрнуть его на себя, добить всадника, ударить лошадь в живот, не дать подняться упавшему врагу, снова добить
Впереди послышались крики. Это Тэлэк понял, что надо спешить на помощь. Его очередной бросок достиг цели, ещё с десяток монголов упали на землю. Они оказались очень злыми и визжали, как дикие звери, бросаясь на туматов с саблями и копьями. Однако без лошадей они двигались гораздо медленнее и хуже, чем молодые охотники. К тому же у них ничего не получалось в ближнем бою.
Монголы не верили своим глазам: они замахивались на туматов, но их сабли куда-то исчезали, и они оставались перед врагом с пустыми руками. То же самое происходило и с копьями. Удар в грудь почему-то не достигал цели, они проваливались вперёд, теряли равновесие и падали, а копьё поражало пустоту. Зато сразу после этого на голову опускалась палка, и сопротивление прекращалось. Навсегда.
Когда всё было закончено, Богдан обвёл взглядом ужасную картину и повернулся к Тэлэку.
Всё, давай! Следи за предгорьем. Мы к Тускулу! Собери всё оружие. Слышишь? Всё. Особенно луки. И пошли гонцов к лучникам. На скалы. Пусть бегут туда, к вождю! пока он перебирался через яму, в голове снова промелькнула досадная мысль лучники оказались бесполезны, но с ними не было никакой договорённости и никаких сигналов. Надо было давно уже отправить их в южное ущелье. Не продумали. Вот тебе и война по плану!
Богдан добрался до конца узкого ущелья, когда там всё закончилось. Оказалось, сын шамана сошёлся в поединке с молодым уйгурским военачальником. Тот свалился с лошади и не проявил особой расторопности. Поэтому получил удар палкой между ног и рухнул на землю. Однако сдаваться уйгур по имени Нарсут не хотел и даже попытался достать Тускула кинжалом, задев тому плечо. Это было последнее, что он видел в своей жизни. Сын шамана просто воткнул ему палку в глаз, пробив череп насквозь.
Никуда не ходи! Останься здесь! приказал Богдан, видя, что рана была секущая и не задела артерий. Остальных он забрал с собой и поспешил через холм к вождю. Среди туматов, которые выступали в роли «живца» погибших не было. До них уйгуры не добрались. И они ещё были полны сил.
На другой стороне, на так называемой «южной дороге» дела обстояли гораздо хуже. Уйгуры проехали почти до самого конца, но более осторожный сотник по имени Байрак заподозрил что-то неладное и приказал своим воинам остановиться. Это было как раз перед второй ямой, которая должна была захлопнуть западню. Баргуджин не выдержал и обрушил настил со своей стороны. Так он надеялся хотя бы сдержать врага в конце дороги.
Вторая группа туматов, услышав его команду, выполнила задачу, как и должна была. Они обрушили настил с другой стороны дороги. Однако бедные туматы не знали, что делать с теми монголами, которые не зашли в ущелье и остались с другой стороны.
Когда на запертых в западне всадников посыпались камни, десять охотников выскочили из укрытия, чтобы напасть на них сзади. Храбрецы не видели, что опасность притаилась с другой стороны ямы. Здесь монголы не допустили ошибки и воспользовались своими луками. Стрелы попали в спину. Туматы так и полегли один возле другого, вытянувшись головами в сторону своего стойбища.
Камни тоже принесли не столько вреда, как в узком ущелье. Здесь дорога была шире, уйгуры оказались расторопней, поэтому смогли избежать точных попаданий. А когда лучники ситучей стали стрелять по ним сверху, они успевали закрываться щитами.