Слушаю, товарищ старший лейтенант.
Сержант, надо узнать, что там у немцев делается.
Понял, товарищ старший лейтенант.
Да чего ты заладил лейтенант, лейтенант В общем, надо пробраться на тот берег. Через речку. За деревней она узкая и мелкая. Желательно взять «языка». Надо узнать, ждут ли они подкрепление и когда.
Понял.
Идти надо вдвоем Кого возьмешь?
Любого Ну давайте Антонюка.
Родионов недоверчиво переспросил:
Антонюка? Н-да Боюсь я за него.
Ничего, зато он парень не хлипкий.
Капитан перехватил настроение Родионова:
Есть сомнение?
Веселов переминался с ноги на ногу:
Ребята устали после боя, а он вроде ничего.
Капитан строго сказал:
Выходить сейчас, пока темно. Вернуться к утру живыми.
Из-за кустов появился полураздетый Гуськов. Он в кальсонах, сапогах и в гимнастерке. Все с удивлением посмотрели на него.
Это что такое? Добродеев переглянулся с Родионовым.
А Гуськов, не обращая внимания на строгих командиров, искренне обрадовался, увидев капитана. И словно на гражданке, стал восхищаться, забыв об одежде:
Товарищ капитан? Вернулись? Живой! Слава тебе, Господи
Почему в таком виде? еле сдерживая смех, спросил Добродеев.
Дык я на речку ходил, почесал раннюю лысину Гуськов. Вода холо-одная.
Веселов поправил пилотку, из-под которой выскочили веселые русые завитушки.
А он всегда, товарищ капитан, после боя кальсоны стирает. Святое дело.
Э-э-э, губошлепый балаболка. Не кручинься за меня.
Оденься скорее, а то простудишься, улыбнулся Добродеев.
Родионов незаметно дал знак Веселову. Тот как появился из темноты, так и исчез.
Это я сейчас, мигом. Гуськов стеснительно мнется. У вас закурить не найдется? Добродеев протянул пачку папирос. О-о! Папиросы «Беломор». Сразу видно, из тыла человек прибыл.
Бери, бери.
Кто добро творит, того Бог благодарит, Гуськов берет две штуки. Я ведь папиросы-то, не очень
«Не очень», а берешь две штуки.
А две потому, товарищ капитан, что одну сейчас, а другую после боя. Чтобы цель была выжить.
Родионов, сдерживая улыбку, старался придать голосу приказной тон. Иди в избу, обсушись и ложись спать.
Гуськов прячет папироску за ухо:
Благослови вас, Господи. Быстро уходит.
Добродеев осторожно садится на брошенное у сарайчика бревно, закуривает.
Никакая армия не научит Гуськова дисциплине.
Да уж И не нужна ему эта война Он классный плотник. В деревне дома строил.
Да и мы с тобой, Федор, не по своей воле здесь. Если бы не фашист, готовились бы сейчас к пахоте. Земля-то ждет!..
Да тише ты. Кругом смерть, а ты «земля».
Самое страшное, Федя, человека на войне приучают убивать.
Не убивать, а защищать свое Отечество
И разговор как-то замолк. Только огоньки от папирос нервно вспыхивали. Повисла в ночной тишине задумчивая пауза. Оба понимали, что не по своей доброй воле взяли в руки оружие. Они войну не искали. Она сама, кровожадная, пришла к ним, а их долг освободить родную землю от пришельцев.
За стеной сарайчика послышались позывные. Там примостился связист Камратов со своей аппаратурой. Он сонным голосом разговаривает с коллегой из штаба:
Я «Роза» Слушаю Чего ты там?.. «Роза» слушает Да не сплю я Ничего особенного. Тихо. Тихо, говорю Немножко постреливают. Ладно. Вешает трубку.
Весна растревожила мне душу, Федор. К земле потянуло.
Ничего, Паша, скоро мы этому фрицу окончательно хвоста наломаем и тогда
Зачем люди убивают друг друга?
Зачем? Не найдя ответа, Федор замолчал. И что тебя на философию потянуло? Ты, я смотрю, Паша, пока в госпитале валялся делать-то нечерта было
Где-то далеко взвилась ракета, на секунду высветив суровые лица друзей.
Глава 4.
Небольшая плоскодонка бесшумно скользит по бархатной глади неспешной и неширокой речушки. В лодке Веселов и Антонюк. Лодка, чуть шурша, скрывается в прошлогодних камышах. Бойцы, напряженно прислушиваясь, ступают на топкий берег. Здесь еще хозяйничают немцы. Веселов насторожился, услышав подозрительный шум, подумал: «Наверное, разбудили лягушек». Убедившись в безопасности, тихо прошептал:
Лодку подтяни Только тихо.
Антонюк, боязливо озираясь, подтягивает лодку к берегу.
Надо запомнить, где ее оставили, чтобы потом не искать.
Осторожно наступая на мокрую землю, разведчики направились в сторону деревни.
В сарайчике связист Камратов сонным голосом продолжает ворковать:
«Акация», «Акация» Гутен морген Я «Роза», «Роза»! «Роза»!! Проверка линии. Проверка линии!.. Черт глухой.
Добродеев отодвинул гнилую доску сарая:
Чего там?
Да «Акация»? Связист неожиданно встрепенулся. Так точно, есть. Передает трубку Добродееву.
Слушаю Понял Слушаюсь, товарищ полковник. Посмотрел на Родионова. Здесь Передам Точно в назначенное время? Смотрит на часы. Слушаюсь. Передает трубку связисту.
Из штаба? Родионов напрягся.
Передают тебе благодарность за этот населенный пункт.
Родионов чуть расслабился.
Полковник сказал, где-то важную высоту хотят отбить у немцев. Танки пойдут туда. А шум поднимут по всему фронту дивизии, чтобы сбить немцев с толку. Артполк выставит тягачи на передовую.
У нас уже стоит один.
Сказал, что как только подтянут тылы, будет приказ двинемся дальше.
Глава 5.
Разведка дело рискованное и опасное. Разведчики смелые люди. Труд их бывает бесценен. Он опирается на мужество, преданность и жертвенность. Разведчики Веселов и Антонюк притаились в зарослях высоких кустов на краю деревни.
Слышна немецкая речь. Около добротной избы видимо это немецкий штаб стоит мотоцикл. Из избы то и дело выходят и входят офицеры и солдаты. Двое умчались на мотоцикле Немного стихло. Веселов напряженно следит за перемещениями немцев.
Эх, если бы понять, что они там лопочут.
Сцапают нас здесь немцы узнаешь, что лопочут, забурчал Антонюк. Вон они кругом.
Не роняй сопли, Веселов, не отрываясь, продолжает наблюдать за немцами.
Понятно, что они готовят наступление, жалобно застонал Антонюк. Пошли к лодке, пока не поздно.
Веселов с досадой посмотрел на Антонюка.
Правда говорят: Чтобы узнать человека, надо в разведку с ним сходить, почти зло прошептал Веселов. Нам нужен «язык».
Чихал я на него. Скажем не удалось
Ну и дремучий ты мужик, Антонюк. Ошибся я в тебе.
Ох ты, ох ты! Зря я согласился с тобой идти.
Не замечал я раньше, что ты такая гнида. Думал ты нормальный мужик.
Приказ мы выполнили увидели, что здесь происходит.
Ты, Антонюк, тупой, как сибирский валенок. Только «язык» скажет, что у них на уме.
Подул слабый ветер, мокрый и холодный. Из грязных туч, расплывшихся над головой, заморосил мелкий дождь.
Хватит дурью маяться. У меня мурашки бегают по телу.
Улыбнулся сержант, но его улыбку Антонюк в темноте не видел.
Смотри, чтобы они не затоптали твою совесть. Чего нюни распустил?
Упертый ты, Веселов. Еще шутишь. Как ты его возьмешь, этого «языка»?
Глава 6.
Неугомонная война даже ночью не спит. Во тьме где-то неожиданно затеялась далекая беспорядочная перестрелка.
По деревне стреляют, пряча окурок в кулак, глухо сказал Добродеев.
Родионов спокойно, стряхивая пепел:
Пусть стреляют. Там никого нет. Глубоко, с наслаждением затянулся. Всё население в лес ушло.
Знаешь, Федор, у меня эта мысль как гвоздь в голове сидит, тихо заговорил Добродеев.
Какая?
Да на счет войны нашей. И вообще насчет войны любой.
А что так?
Ну, вот ты мне ответь. Когда конец этим войнам будет? Когда?!
Да тише ты, философ.
Ну?
Отвечу, срывающимся голосом заговорил Родионов. Мы воюем за свою землю. Свою жизнь. А ведь она была неплохой. Мы на своей земле. Защищаем своих родных, матерей, жен Вот ты не женился до войны А то бы Резко замолчал. В незнакомой деревушке, сырой ночью, посредине войны воспоминание о мирном времени так и толкалось в память. Я помню, когда ты появился в колхозе после учебы. Бабы шибко шушукались: учитель, молодой, холостой