– Ты на меня и не смотрела. Я был ниже тебя ростом.
Лера хотела сказать, что он с тех пор не очень подрос. Но тут оркестр грянул торжественное танго.
Махоньков повлек Леру в круг. Иван танцевал с Риммой Прахиной. Почему Лера не заметила ее за столом? Римма помахала коротенькой ручкой. Совсем близко Лера увидела руку Ивана на спине Риммы. Сколько раз он танцевал с ней, обнимал ее – она всей шкурой помнила ощущение его ладони на спине, а никогда не видела, как это выглядит со стороны. Его рука на ее спине…
Выполняя просьбу Ивана, Олег тогда проводил Леру до дома. Олег был на нее обижен. Из излишней гордыни. Никак не мог забрать в голову, что все его научные и умственные преимущества, все его светлые перспективы и даже квартира ничего не стоят. Что ж будешь делать, если есть на свете Иван. Не убивать же его. Конечно, Олег хороший человек, милый друг, послушный поклонник – все, что угодно. Но ведь есть Иван.
– Грустно Ивану, – сказал тогда Олег.
Была холодная весна пятого курса, Олег дрожал в модной кожаной куртке.
– Почему? – спросила Лера, думая о чем-то совершенно постороннем. Может, даже об экзаменах.
– Настроение плохое.
– А, знаю. У него мама разболелась. Я завтра к ней зайду.
– Не заходи, – сказал Олег. – Не нужно этого делать.
– Ты о чем?
– Не в матери дело.
– Что еще за загадки?
– Он просил меня об этом не говорить.
– Мне?
– Тебе в том числе. И я не могу изменить своему слову.
– Ты с ума сошел. Чтобы Иван…
– Я бы на твоем месте тоже не стал спрашивать.
Вот таких указаний Лера не терпела.
– Слушай, кто тебе дал право…
– Погоди. Бывают такие ситуации, которыми мужчина может поделиться с мужчиной, а женщине, даже близкой, ничего не может сказать.
– Не бывают.
– Это связано с одной девушкой. Ты ее не знаешь…
– Как так не знаю?
– Не беспокой его. Он сам отыщет какой-нибудь предлог, чтобы не видеться с тобой. Не сердись… постарайся его понять…
Лера смахнула с себя слова Олега, как щенок отряхивает воду, вылезая из речки. Это теперь, с высоты жизненного опыта, Лера убедилась в том, что даже самая горячая любовь не обязательно длится десятилетиями. А любовь школьная, да еще с шестилетним стажем, чаще всего оказывается непрочной и даже смешной, когда партнеры подрастут и опомнятся.
Она пришла домой, сразу позвонила Ивану. Не потому, что трепетала перед соперницами, – надо было спросить, как мама.
– Маме лучше. Слушай, Калерия, неожиданно получилось, что я сегодня ночью уезжаю в Ленинград. Дня на три-четыре. Звонил Витебский, меня ставят на игру. Что же не поздравляешь?
– Мог раньше сказать.
– Хотел тебе сделать сюрприз. Понимаешь, до последнего момента все было фифти-фифти. Могли взять, могли оставить. Похвастался бы, остался дома, куда денешься от твоих насмешек?
– А Олегу говорил, что уезжаешь?
– Он проболтался?
– Он о многом проболтался.