– Были, были у меня в гостях, как Кого Иво далеко не на поминках Канта.
Как отличить Инопланетян от людей обычных, на Земле только и произрастающих?
– Неважно, кто спросил, но я всё равно отвечу:
– Это люди, как из Ада Данте, Илиады и Одиссеи Гомера, Повестей Белкина Пушкина:
– Они могут сами на себя посмотреть, – в отличие от простых просто-напросто Читателей, – которые не видят, кроме себя – всегда вне конкурса не только вообще, но и:
– Вообще считают невозможным пролезть в этот самый проходной балл, – ибо плоски, как грудь у плавательной доски, – однако.
И вот как когда-то дорога от клуба до дома – полчаса – стала тем путем, который вывел меня в очень непростые люди – так и:
– Ты что-то сказал, или просто на-просто попросил меня раздеться? – вот именно, что буквально, неизвестно как, влез в ее мысли и действия без их специального разделения.
И понял, в отличие от остальных, что это я:
– Человек, – а вы, кто – следовательно – такие будете?!
По Данте и Пушкину:
– Люди, не могущие спуститься в А-Де.
Залег, как Хемингуэй, один с пулеметом, несмотря на то, что ранен еще не был – допустили на эту роль. Решил:
– Скорее всего, придется попасть в плен.
Думаю, моя роль, как обычно:
– Грохнуть Оттика Скори, – а:
– Как его найти без посторонней помощи? – не знаю.
Теперь, наверное, помогу, возьмут в плен, он приедет набирать стукачей-шпионов для своей разведовательно -диверсионной деятельности, – я его тут и:
– Хлопну.
Ну, не сразу, но готовым надо быть уже загодя. Ибо, тоже – говорят – ушлая сволочина. Притворюсь, что немцы лучче русских трепачей, но поэтому-то именно Хер-Манию и захватили еврейские балаболы, гораздые, однако, на такой обман, что нам и не:
– Снилось.
Если только мне, когда в качестве ихнего – нет, пока что, нет, не Тома Круза в роли своей подставной Фирмы, но всё равно чем-то похож на Доктора Зорге, – так как ему долго верили, а пытать начали только потом. Следовательно, время – до нашей победы – может хватить, – как сказано в Библии:
– Даже на Потоп, и последующее довольно длительное путешествие Ноя.
Откуда только время берется – уму непостижимо.
Лег за Максим, который взяли с собой, несмотря на тяжесть, которую нести нелегко даже с подсобницей А-В-ой, – несмотря ни на какие уговоры о будущем большом вознаграждении в виде:
– Ох немалого трахтенбегра, – согласившейся нести только пулемет – ленты в невыносимом, практически, количестве:
– Так остались на мне даже тогда, когда их уже пустил в ход, – видел собственными глазами эту тяжесть, как тут осевшую на мне на всё лето, – если, конечно, к зиме – нет, не:
– Не убьют, конечно, но и закончится само – теперь уже полностью уверен – не скоро, не скоро.
– Ты стреляешь мимо! – сбила она весь мой эффект, без особого – надо сказать – раздражения.
Ибо и всегда слала так мягко, что потом – дома уже с Че-Ну – абсолютно не в состоянии был отозваться на ее весьма неусыпные и очень продолжительные ласки. И – уверен – знала, что работал над и под А-Вой, как бар, – точнее раб на той галере, которая везла Елену Премудрую, а ее Парис в это время горевал, – что:
– Зря, зря я с этой – прости господи – Туткой связался так надолго.
Утром, пока немцы еще не пошли в атаку, – вспомнил, что уже умер, а вот только пятнадцать-двадцать лет назад – не больше:
– Неужели родился еще раз?! – ибо:
– Удивительно как ни как, – а, значит, не только было, но и было, было:
– Было.
Сказал уже прилично устрашенной На-Ви:
– В случае чего прикинемся инопланетянами.
Она хладнокровно:
– Теми твоими двумя, которых американцы намедни нашли в пустыне Сахара?
– Ну, а чё, нам других искать, что ли?
– Тогда я согласна. И спасибо, что заранее предупредил.
– А то?
– Могла проговорится А-Ве или Че-Ну.
– Зачем?
– У них московская прописка.
– Думаешь, в случае неудачи одна из них женится на тебе?
– Не исключено, ибо предлагали обе.
– Уже?!
– Что здесь удивительного?
– Предлагали и мне – тоже.
– Дак, то, что обманут – не ходи к гадалке, – но:
– Ты права обстоятельства могут помешать им не выполнить – и так-то – невыполнимые обязательства.
– Следовательно, – предложил, – забудь, как тебя звали, а будь.
– Анкой Пулеметчицей, которую пуля не берет?
– Да.
– Ты не боишься, что таким образом время пойдет чуть-чуть назад, и мы вернемся в 17-й год?
– Ты спросила – значит – я могу ответить.
– И?
– Пока не только ума, но и сердца не могу приложить, чтобы как Ною появилось видение:
– Иди туда – не знаю, куда, – ибо главное, милок – это движение.
– Назад, май диэ-диэ чайльд, и не думай возвращаться, ибо там уже ничего не будет.
Ужаснулся чуть-чуть:
– Неужели, чтобы сбросить немцев с этого перевала придется вернуться в 17-й год?! – и.
– И биться за одну из сторон при Штурме Зимнего? – осведомилась она тоном, почти не терпящим возражений, что так это уже теперь:
– Обязательно и будет.
– У нас есть хоть какие-нибудь драгоценности? – спросила одна из моих ближайших прохиндиад, ибо в темноте – почему-то сегодня – не распознал точно:
– Ты кто, Ми-Лая? – ибо думаю, что даже по интонации смогут определить, что назвал не ту, о которой только что так хорошо думал.
– Соврать?
Не удастся. И знаете почему? Поймут по позе, которую закажу для трахтенберга:
– Не для нее приготовлена.
Немцы, оказывается, прямо ночью внесли предложение, как мирно завладеть тем перевалом, в районе которого остался последний мост с одного хребта на другой.
– Сыграть в футбол?
Я угадал?
– Тут гадать бесполезно, – ответила бывшая на переговорах с ними А-Ва. – ибо они обнаглели от предчувствия своего поражения, так сдаваться.
– Неужели не могут?
– Да, им обещали.
– Таблетки от быстрой смерти, – что ли?
– Нет, убитых будут сразу – в полу-замороженном состоянии отправлять на Альфу.
– Центавра?
– Скорее всего, если еще не открыли какую-нибудь.
Глава 7
Неужели там лучше? – подумал с сомнением, ибо, да, велись эксперименты по переносу части жизни людей в более благоприятные для Этого условные ситуации, но, что на ближайшей Альфе уже готов один такой участок, – не то, что не верил – не знал, скорее всего, будет сказать:
– Лучше всего.
– Выходит, нас будут как пешки и другие, более крупные фигуры, снимать с доски земной жизни, с дарственной:
– Завтрева опять проснетесь, – сказала, а скорее всего, спросила О-Клю, как человек умный понимавшая:
– Не для всех эта цена окажется доступной.
Что это значит, даже я не понял, ибо:
– Где деньги, Зин, – пока так и неясно.
– Точнее, кому они уже положены, а кто так никогда и не достучится в эти двери счастья вечной жизни.
Решили, что деньги, бывшие на Земли До Этого уже поделили между всеми, но не поровну, а по лотерейному жребию:
– Тебе, тебе, а вам? – пока что подождите.
– А чего? – спрашивается, – ждать непонятно.
– Следующего светопреставления, – решился ответить я.
Ответ оказался другим:
– Те, кто будет в этом бою с немецким передовым отрядом погибать первыми – они и получат все сладости будущего.
Ибо априори ясно:
– Люди, даже поверившие в Это более-менее – всё равно не смогут пересилить этот страх не только более-менее, но более того – еще более вероятно.
И удивительнее всего то, что никто даже не задумался, что это может быть дезинформация – не более того.
Ибо:
– Несмотря на то, что жить хочется еще и еще не только Рядовому Райану, но многим другим тоже:
– Не меньше?
– В принципе, да, а так-то еще больше.
Давно понял, но опять вспомнил, что делать вводные о любом не совсем адекватном участии человека в изменении устройства не только мира, но и окружающего его пространства, – да:
– Иногда можно, – но как успеть заменить происшедшие изменения, пока они еще действуют?
Надо вспомнить, кто мне в последнее время не давал, если получится – значит надо действовать именно сегодня.
Решил проверить готовность немцев к неожиданному бою короткими перебежками от нашей передовой до начала моста на их стороне:
– То ли не заметили, – ответила на мой невнятно немой вопрос Че-Ну, – то ли еще спят, – дополнила ее моя правая сторона в виде На-Ви, уже не могущая никому уступить своего еще неплохого первенства, – ибо так говорила мне всегда после ответа на вопрос: