Я переписывалась с Бенни — с Бенджамином Дэвисом. Вы знаете, кто это такой?
Теперь, когда она назвала имя Холли, я живо припомнил разговоры, которые мы вели с Холли о «Вордвуде».
— Тоже один из основателей, да?
— Верно. Я с ним общаюсь чаще, чем с остальными. Никакой особой причины. Может быть, просто потому, что знаю его дольше, чем других, или потому, что он, как и я, — в большей степени технарь, чем другие.
— Да, понятно.
— В общем, — продолжает она, — мы с ним опробовали новое программное обеспечение для наших веб-камер и болтали в чате. Потом нас сбил этот имейл от Типа про «Вордвуд».
Она не удосуживается объяснить, кто такой Тип, но я помню, что Холли упоминала о таком. Это Том Пэйс — еще один из основателей «Вордвуда».
— Ни у меня, ни у Бенни, в общем-то, уже давно нет с этим сайтом ничего общего… с тех пор как он…
— Стал самодостаточным.
Она нервно хихикает:
— Можно сказать и так. В общем, мы даже не знали, что сайт недоступен, и Бенни решил посмотреть, в чем дело. Он направил свой браузер на «Вордвуд», но наши веб-камеры все еще были подключены.
Она описывает, что показала веб-камера на ее экране: как у него на лице появляется озадаченное выражение, как он наклоняется к монитору, а потом неожиданно отпрыгивает назад. Она успела увидеть, как изливается эта самая черная жидкость. Она видела, как он падает в черную лужу. Потом он оказался вне зоны видимости, и она больше не знает о нем ничего. Она в отчаянии написала ему в чате, потом послала имейл. Ответа нет. Наконец она набрала его телефонный номер, и ей ответил его друг Рауль.
Рауль был в полной панике. История, которую ей удалось у него выпытать и которую она теперь пересказала мне, очень похожа на те истории, что сейчас передают по Си-эн-эн: черная вязкая жидкость, льющаяся из монитора непрерывным потоком, обволакивающая жертву и растворяющая ее без следа.
Мне не хотелось говорить о происхождении Саскии даже с авторами «Вордвуда». Может быть, с ними особенно. Поэтому я просто сказал Эсти, что с ней все было так же, как с Бенни.
— Как такое возможно? — говорит Эсти. Я по голосу слышу, что она очень напряжена. Видимо, у нее такой же шок, какой был у меня тотчас после исчезновения Саскии. — И что за гадость — эта жидкость?
— Думаю, это что-то вроде эктоплазмы, — отвечаю я.
— Знаете, мне, конечно, приходилось слышать этот термин, но я понятия не имею, что он означает.
— По терминологии спиритов это густая, липкая субстанция, которая будто бы выделяется из организма медиума, когда он выговаривает… свои прорицания. Это что-то вроде побочного эффекта общения с духами.
Она некоторое время молчит, потом спрашивает:
— И вас удовлетворяет такое определение?
— Мне приходилось сталкиваться и с более странными вещами.
Она снова издает нервный смешок:
— Да, я же все время забываю, с кем разговариваю! Мы все были поражены, когда в нашей группе объявилась такая знаменитость, как вы.
— Я вовсе не знаменитость, — говорю я.
— Ну, во всяком случае, вы более известны, чем мы все, вместе взятые. — Снова пауза. — И кто же проводил сеанс?
— О чем вы?
— А к чему вы тогда упомянули про медиумов?
— Мне кажется, медиумом может быть и компьютер, — отвечаю я. — Или даже сам Интернет.
— А вызванный дух потом снова вернулся в «Вордвуд»?
— Кто знает. Пока у нас не появится больше информации, все это только домыслы.
— И что же происходит с людьми, которых забрали туда? — спрашивает она.