Пока у нас не появится больше информации, все это только домыслы.
— И что же происходит с людьми, которых забрали туда? — спрашивает она.
— Не знаю. Думаю, то, что произошло, — нечто вроде вспышки, а что явилось ее причиной — никто не знает. Но все, кто пытался зайти на сайт «Вордвуд» в этот момент, попались, и их забрали.
— Забрали куда?
Я отвечаю не сразу. Мне в этот момент приходит в голову, что вспышку могла спровоцировать попытка Саскии войти в контакт с духом Вордвуда. Что-то вроде замыкания. Создатель и его создание внезапно вступают в контакт. Как при соприкосновении проводов, хотя в данном случае речь идет о духах в проводах.
— Этого я тоже не знаю, — наконец отвечаю я. — Я бы сказал — в Мир Духов, но не знаю, могут ли «технологические» духи существовать в том же самом мире, что феи и гоблины.
Теперь замолкает она.
— Вы слушаете? — спрашиваю я через несколько секунд.
— Ага. Я просто задумалась. В детстве я никогда особо не увлекалась всякими там феями и прочим. Но с тех пор как этот «Вордвуд» зажил собственной жизнью, я просто уверена: кто-то бродит в киберпространстве. Не только те духи, которые завладели «Вордвудом», но и другие тоже. Может быть, их великое множество. И это очень странно, если задуматься. Потому что ведь никакого киберпространства в действительности не существует. Это то, что мы сами изобрели. Это своеобразный ярлык, который мы приклеиваем к пересечениям данных в компьютерах, содержащих веб-сайты. Выходит, что и всех этих духов мы сами придумали.
— Что ж, — говорю я, — можно и так думать: боги, и феи, и вообще все, кто появляется по ночам, существуют только потому, что мы в них верим. Что мы создали все это, чтобы объяснить себе таинственность мира.
— Но вы, судя по всему, так не думаете, — говорит она.
— Я думаю, некоторые тайны могут быть объяснены и таким способом, но не все. И даже не б
— Это же знают все хакеры! Просто об этом не говорят онлайн. Черт, да вы вообще не сможете заговорить об этом ни в какой среде, связанной с компьютерами, а среды, с ними не связанной, сейчас практически не существует. Остается разве что личный контакт или обыкновенная почта. А иначе любой текст, видеоматериалы — в общем, все, с помощью чего вы попытаетесь передать свои мысли, будет стерто. Из книг исчезают целые главы. Из документальных фильмов — целые сцены. И это длится уже годы.
— Я сталкивался с этим, когда занимался своими исследованиями.
— Но вы обсуждали это с людьми только с глазу на глаз, верно?
Я закуриваю очередную сигарету и надолго задумываюсь, прежде чем согласиться с ней.
— Ну и что же из этого следует? — спрашиваю я.
— У меня билет на самолет, — говорит она, — завтра утром буду в Ньюфорде.