Девушки внимательно следили за сценой, порой в напряжении, подавшись вперед, затем расслабленно погружаясь назад в кресло. Для них происходившее было интересно, даже Лиза находила что-то приятное в словах и действиях, происходивших в свете сотен свечей. Сам же Алекс предпочел откинуться, закрыть глаза и погрузиться в себя. За оставшееся время в пути надлежало разрешить еще один фундаментальный вопрос – где набрать грамотных людей на строительные работы? И на ум приходило сразу обстоятельство, что для заманивания людей в такую глушь, как лагерь в долине, придется договариваться о повышенном окладе. Возможно, двести или даже двести пятьдесят монет серебром в месяц, чтобы люди потянулись с большей охотой. Прежде чем вновь покинуть лагерь и уйти на север, Алекс передаст все полученные средства Пандоре, разменных монет серебром ей хватит, по меньшей мере, на сотню квалифицированных человек и на поддержание торгового баланса при оплате внешних поставок строительных материалов. Полгода – во столько оценил Алекс критическую отметку, когда поселению потребуются новые денежные вливания. И тут же в потоке мыслей вычленялись иные, более важные, выжимки, а в голове формулировался следующий вопрос: как и когда отреагирует Совет на дерзость со стороны кучки людей у своих границ? И располагают ли Бессмертные отцы сведениями о самом Алексе? За исключением данных, полученных членами Академии во время сканирования и снятия красного статуса, прочие хвосты, ведущие к нему, были подчищены и официально он просто искатель Алекс за номером 7.113. Совет получит данные о новом поселении не ранее, чем через пять недель от текущей даты. Это – если речь идет о стандартном отправлении корреспонденции из местного отделения Академии. Без решения Совета местные отделения Академии не будут включаться в игру. Вопрос за малым: «Как скоро члены Академии получат весточку о новом игроке и как быстро отправят запрос в столицу?» Загвоздка в том, что члены Академии довольно скрытны сами по себе и зачастую ничем не выделяются от простых жителей. Тот же Брайан может стать врагом, как только получит команду на ликвидацию Алекса, если таковая будет отдана. Общее положение дел указывало, что лагерю ничего не угрожает, по меньшей мере, в ближайшие три месяца. Этого достаточно для того, чтобы вернуться к ребятам, передать серебро и товары, затем покинуть их на несколько месяцев. Другого выбора Алекс не видел. Последний рывок – и возможность подготовиться к приходу карателей Бессмертных отцов-основателей.
…«Эй, Алекс, просыпайся! Начался перерыв. Пойдем в буфет?!» – трубила сбор Лиза, и сестры с готовностью следовали за ней. С началом антракта внутреннее пространство театра заполонили зрители, и буфет не стал исключением. Алекс плелся в хвосте и сопровождал девушек, скорее, из чувства такта. От местных любителей «помоложе» девушки-искательницы и сами вполне могли отбиться. Тем более с той особой энергетикой, с какой девушки себя вели, благородные мужи на публике вряд ли захотели светиться. Как говорится, пиетет не тот.
Девушки набрали полный стол разных сладостей и закусок: пирожные с кремом, миниатюрные слоеные тортики с фруктами, разноцветное желе, вафли с мороженым и прочая мелочь, в названия и состав которых Алекс даже ни вникал. Антракт был длинным – около часа. Работникам театра нужно было подготовить сцену к следующей части. Представление состоит всего из двух актов, так что Алексу оставалось недолго пребывать не в своей тарелке. Оставшуюся часть юноша решил проспать.
На общем фоне столик девушек дико выделялся. Другое слово не могло бы передать происходивший пир. Девушки расслабились чуть больше положенного, и забыли, в каком находятся месте. Они дурачились, громко шутили, так что окружающие хорошо их слышали, кормили друг друга с ложечки. В общем, забыли о всяких приличиях, месте и здешней публике. Женщины за столиками брезгливо косились на подобное свинство, в то время как часть мужчин, напротив, наблюдали за происходящим с интересом. Застолье девушек постепенно сворачивалось. Театральный колокол напоминал об окончании антракта, и зрители возвращались на свои места.
Начало второго акта ознаменовало для Алекса возможность отдохнуть. И, в отличие от девушек, продолживших смотреть постановку на эмоциональном подъеме, в том числе от вечера, компании и количества съеденных сладостей, доставлявших неимоверное количество сахара в кровь, юноша погрузился в сон. В сон неглубокий и чуткий, настолько, чтобы вновь вернуться в реальность от чужого дыхания. Это была Лиза. Она прильнула достаточно близко и тихонько дула в ухо. Алекс отстранился в сторону и спросил: «Что ты делаешь?» «Ничего, просто проверяю, спишь ты или нет. Представление закончилось, все расходятся. Ты говорил, что у нас на вечер будет еще встреча», – сказала девушка, оставаясь на месте. И обратилась к сестрам: «Видите, он совершенно безобидный. Алекс не совсем мальчик в привычном понимании этого слова. Люди его не интересуют, только юнит’ы и охота. Половина вечера прошла, а он ни за одной из нас так и не приударил». Алекс бубнил себе под нос: «Предлагаю мою личную жизнь оставить в покое. Если все готовы, вперед. Мне только нужно привести себя в порядок перед ужином».
Встретившись в главном зале театра перед выходом, где Лиза, Мила и Гая пристально рассматривали объемные картины, молодые люди направились в лучшую гостиницу города Пиллар – «Седьмое Небо». Выбор этой гостиницы был не только из-за роскоши и возможности засветиться перед сливками общества, но также из-за шаговой доступности, как от банка, так и от театра. Не стоило усложнять девушкам жизнь и устраивать длинные прогулки между ответственными мероприятиями, а потому все было выбрано в одном конкретном месте. Центр города, где жизнь бурлит сутками, где заведения не знают, что такое рабочие часы, а двери всегда открыты для клиентов.
Солнце уже заходило за горизонт, и в его последних лучах суетились уличные разнорабочие. Им предстояло разжечь масляные факелы на основных улицах города, дабы поддержать порядок и покой в темноте ночи. В этой незамысловатой работе кроется великий смысл – до тех пор, пока на улицах города достаточно светло, люди испытывают уверенность в завтрашнем дне. А это многого стоит. Алекс шел по площади следом за девушками, наблюдал, как они резвятся, шутят, обсуждают спонтанные темы и как по-своему выражают эмоции. В этом что-то было, какое-то чувство приобщения, чего он сам по себе, без такого наблюдения постичь не мог. В нем не было этого, не было самой жизни, как жили другие. Только цель, он сам, только инструмент.
Девушки задержались у фонтана, представлявшего из себя обычный небольшой пруд. Его работу восстановить было не под силу, это вопрос технологий, оставшихся до первой волны. Но поверье о том, что это место желаний, подталкивало молодых и доверчивых особ загадывать свои и бросить по монетке, а после столь же весело продолжить путь. Девушки допытывались друг у друга, кто какое желание загадал, и ни одна не спешила делиться. Ведь если сказать его вслух, оно не сбудется.
Вновь взгляд Алекса упал на очередной символ, призванный прославлять Бессмертных отцов. Они просто не могли в очередной раз не водрузить постамент на массивное основание себе любимым в напоминание имперским гражданам о своем существовании. Грозные и в то же время величественные фигуры несли слово, огонь и символы имперской власти. В местном исполнении каменные истуканы сопровождались дополнительными атрибутами свисающих с отдельно стоящих колонн по углам основания добротно пошитых флагов Империи. Тяжелая ткань в красно-черных тонах, на которую падал свет от широких металлических дисков в форме блюдца, в углублении которых, по всей видимости, горело масло или жир. У самого основания, под ногами истуканов, красовалась надпись из тщательно отполированных букв, выполненных из металла, что особенно было заметно по отражению света возносившихся языков пламени: «Наша сила – в единстве и вере. Империя – наш дом. Легион – наша семья. Долгих лет правления Бессмертным отцам».