Хепзиба неожиданным образом повлияла на обоих гостей, сумев сгладить их различия и противоречия.
—
И он стал накладывать себе в тарелку всего понемногу: селедку в красном вине, селедку в белом вине, селедку в сметане, селедку с уксусом и селедку с маслиной на зубочистке, селедку в так называемой новой нарезке и, разумеется, селедку в нарезке старой — целые косяки сельди, только что выловленные в Северном море траулером с резной копией полуобнаженной Хепзибы на носу, — и далее: мясо в маринаде, копченую говядину, копченого лосося, яйца с луком, ливерный паштет, замечательно безвкусный сыр, блинчики, цимес и чолент. Из всего перечисленного горячим был только чолент — тушеное мясо с фасолью и ячменной крупой — «чешское рагу», как называла его Хепзиба в честь Либора, любившего это блюдо. Столько пылающих огней на кухне, столько кипящих кастрюль и скворчащих сковородок — и в результате нате вам: все блюда, кроме чолента, оказались холодными.
Треслав не уставал изумляться чудесам, которые творила его жена, официально ему женой не являвшаяся.
— Я знал это! — воскликнул Финклер, добравшись до чолента. — Хельцель! Я сразу учуял запах хельцеля!
Треслав тоже знал, что это такое, потому что ему рассказала Хепзиба. Хельцелем назывались фаршированные куриные шейки, без которых она не мыслила себе настоящий чолент. И Финклер, похоже, мыслил — то есть немыслил — аналогичным образом.
— Ага, вы приправили начинку душицей, — распробовал Финклер. — Блестящий ход! Моей маме ни разу не пришло в голову использовать душицу.
«Моей маме тем более», — подумал Треслав.
— Это сефардский рецепт? — спросил Финклер.
— Это мой собственный рецепт, — рассмеялась Хепзиба.
Финклер посмотрел на Треслава и сказал:
— Ты счастливый человек.
Счастливый мемзер.
Треслав утвердительно улыбнулся, смакуя хельцель.