«Внешность досталась ей от матери», – добавил я.
«Надеюсь, у всех девочек так», – пошутил Чарли. Мы разделили небольшое хихиканье. Сближение завершено.
«Вы живете в Уинслоу?» спросил я.
«Нет, я живу в Альбукерке, – ответил Чарли, его поза стала более расслабленной, – мой брат переезжает во Флагстафф. Вслед за своей новой женой, у которой работа лучше, чем у него». Он указал вниз по дороге. «Я свернул не туда и оказался на этой длинной дороге». Я улыбнулся, как будто это могло случиться с каждым. Я был более чем доволен, что он не знает местных жителей. Это облегчило бы жизнь нам обоим.
Вонючка начала ворочаться, её руки подергивались, когда она просыпалась. Её глаза нашли мои, и она улыбнулась. Она доверяла мне. Я не был уверен, что достоин такого доверия. Мои слова Чарли были наглой ложью. Я лгал столько же, сколько говорил правды в своей жизни. Я сделал единственное, что мог сделать в условиях такой веры. Я пощекотал ей пальцы ног и улыбнулся в ответ. Температура её тела, казалось пришла в норму.
«Она точно тебя любит», – констатировал Чарли, переводя взгляд с дороги на Вонючку. Эта мысль была слишком приятной. Любовь не проявляется в течение нескольких часов. Я не чувствовал её с самого детства. Я думал, что любовь была только для других людей и она просто доверяет мне. Обычно я считаю доверяющего человека дураком. В данном случае её доверие было небезосновательным.
Мы ехали уже минут 15, когда Чарли свернул на настоящую дорогу где попадались уже встречные машины, и его телефон зазвонил. Я вытащил свой и увидел две полоски. Я показательно провел пальцем по экрану и надавил на него, а затем громко вздохнул, выключая его.
«Батарея разрядилась», – соврал я, с отвращением размахивая телефоном.
«Вот, воспользуйся моим», – предложил Чарли. Я поблагодарил его и набрал службу спасения. Гораздо лучше, если это будет его телефон. Я понятия не имел, кому может понадобиться Вонючка. Не было смысла оставлять для них след из хлебных крошек. Я бы вообще избежал звонка, если бы женщина не лежала мертвой в пустыне. Она заслуживала большего, чем быть забытой.
«Мне нужно сообщить о несчастном случае», – сказал я, когда оператор ответил. Я пустился в объяснения, которые Чарли не стал бы сбрасывать со счетов. Я объяснил причину, по которой мне пришлось покинуть место происшествия, и несчастную смерть. Мне было трудно объяснить его местоположение. Здесь было не так много ориентиров, а повороты были необозначенными, скорее всего, очень длинными подъездными путями. У нас с Чарли было достаточно информации, чтобы найти это место. Я пообещал, что сразу же отправлюсь в полицейский участок в Уинслоу, как только о моей дочери позаботятся. Я доверил им заботу об останках леди. Их доверие ко мне оказалось необоснованным.
Мы подъехали к Уинслоу на закате. Город оказался меньше, чем я ожидал. Проблема маленьких городов в том, что каждый знаетдруг друга. Незнакомцу и его дочери будет трудно влиться в этот коллектив. Также было бы сложнее найти и транспорт. Мне нужно было оставаться возле шоссе, смешаться с путешественниками и как можно быстрее отправиться в путь. Я должен был найти способ избавиться от Чарли.
«Мотель 6 звучит неплохо», – сказал я, указывая на рекламный щит, который указывал на него в километре впереди. «Можешь высадить нас там?»
«Конечно», – ответил Чарли, – «или я могу отвезти вас во Флагстафф. Возможно, оттуда будет немного проще найти транспорт». Он одарил меня знающей улыбкой. Я тяжело сглотнул.
Глава 3 – Сэм
«Я должен встретиться с полицией в Уинслоу», – сказал я, не переставая фальшивить. Может быть, Чарли забыл. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
«Мэри, или как там её зовут… особенная», – Чарли выпрямился, вдавливая спину в сиденье и разгибая плечи. «Я не знаю как, но она показала мне кое-что, когда ты забирал свои вещи». Он повернулся ко мне: «Она доверяет тебе, поэтому я доверяю тебе. Я даже верю, что твоя ложь необходима». Его взгляд вернулся к дороге. Я наблюдал за ним какое-то мгновение. Я был не единственным, кого затронула Вонючка. На мгновение мелькнула ревность, но я её тут же отпустил.
«Ты почувствовал её?» уточнил я.
«Если это можно так назвать, – ответил он, – в одну секунду я гладил её по спине, а в следующую был совсем рядом». Совершенство – хорошее слово. Высшая ясность. «Я знаю, что вы заботились о женщине в той машине. Я знаю, что вы заботитесь о Мэри. Я также почувствовала вашу потребность оставаться под прикрытием».
«Я зову её Вонючкой», – сказал я. Вонючка засветилась и улыбнулась моим словам. «Я тоже не знаю её настоящего имени». Чарли тоже улыбнулся. «Моё настоящее имя Сэмюэль. Друзья зовут меня Сэм».
«Почему Вонючка, Сэм?» – спросил он.
«Давай остановимся в продуктовом магазине, и я тебе покажу», – сказал я с юмором, – «Я не знаю, когда она последний раз ела, но знаю, когда она последний раз какала». Чарли засмеялся. Это был хороший здоровый смех, который вызвал придыхание у Вонючки.
«Еда – хорошая идея», – согласился Чарли. Я доверился ему, рассказав всю правду, как я её узнал, зная, что он многое почувствовал через Вонючку. Я опустил про десять килограммов травки, так как не знал его моральный уровень. Мы заехали в продуктовый магазин на шоссе 40, в самом Уинслоу. Я достал брюки и рубашку для Вонючки, чтобы она выглядела более презентабельно.
«Она точно спокойный ребёнок», – заметил Чарли, – " дети моего брата не могут пройти и тридцати минут без того, чтобы не пожаловаться на что-нибудь». Он был прав, но не то чтобы у меня был большой опыт. Когда я обращал на неё внимание, она улыбалась. Когда я не обращал, она просто наблюдала за мной. Я подозреваю, что она была так же голодна, как и я, но не издала ни единого крика, чтобы дать мне знать об этом.
«Особенная», – это всё, что я сказал. Чарли кивнул. Я добавил пару носков, что, похоже, понравилось Вонючке, а может, она подумала, что я играю с её ногами. Неважно. Её улыбка принадлежала только мне.
Двое мужчин с ребёнком, толкающие тележку через магазин, привлекли таки внимание. Я не думал, что так получится, но на нас смотрели и в основном женщины. Взгляд на нас, взгляд на Вонючку и странная понимающая улыбка. Думаю, они думали, что мы гей-пара с ребёнком. Я начал улыбаться в ответ. Я был из тех людей, которые не замечают взглядов. Вонючка заставляла меня смотреть на неё по любой причине. Я выпрямился, стараясь выглядеть хорошим отцом.
Мы зашли в отдел подгузников и пополнили запасы. Я прихватил ещё несколько коробок салфеток. Мне нужно было придумать, как не использовать полкоробки на один понос. Мы перешли в отдел детского питания и сразу же потерялись. Никто из нас не знал, что купить. Выбор был огромен, и реклама, казалось, была ориентирована на возраст и развитие. Я не был уверен, сколько лет Вонючке. Когда я спросил об этом Чарли, он весело посмотрел на меня и пожал плечами. Поэтому я спросил у Вонючки.
Я обхватила руку Вонючки и позволил покалыванию превратиться в удивление. Удивление – в ясную мысль. Воспоминания из обрывков разговоров и отрывков из книг, которые я забыл, что читал, нахлынули на меня. Я сунул мизинец в рот Вонючке. Пара маленьких острых бритв укусила. Новые зубы, где-то около шести месяцев. Ещё не ползает, меньше десяти месяцев. Я двигался вдоль прохода, пока не нашёл подходящий выбор твердой пищи. Ничего особенного, немного моркови и зеленой фасоли, хорошо протертой. Я взяла немного чипсов, чтобы она грызла их. Воду и немного йогурта для прохладного лакомства. Я выбрал смесь вместо молока. Я вспомнил, что слышал, как какой-то врач по телевизору говорил, что коровье молоко нужно начинать давать постепенно, примерно в восемь месяцев. Я был в третьем классе, когда смотрел эту передачу вместе с мамой.