За размышлениями. Она не заметила, как прошло время. Идель поднялся к Алесандре:
– Грустишь?
– Мечтаю сбежать.
– Прекрасно, но сейчас нам надо вернуть тело. Подруги потеряли свою куколку. Он достал и з кармана бутыли и поднес одну из них к губам девушки.
Тело опять начало задыхаться, извергая из себя мутную воду. Дождавшись окончания судороги, Идель залил в бездыханную оболочку её содержимое и улыбнулся.
– Тебе нравится вид? – смотрел он на испуганную девушку.
– Я потеряла сознание? – озиралась она по сторонам.
– Да, анафилактический шок. Ликер на травах, а ты не предупредила меня об аллергии. Пришлось вколоть антигистаминные и поднять поближе к небу. Здесь больше воздуха. Нес на руках и любовался на свою принцессу. Считая, я вернул тебя с того света.
Идель указал на место укола, поцеловал девушку в бледные губы и нетерпеливо прижал к себе. Насытившись ещё раз, Идель отвёл девушку в зал и, пообещав перезвонить, отправился в цоколь.
«К Аниматору», – сел он в машину, опасаясь, что водитель вновь станет его пытать, но тот молчал, словно ничего не произошло. «Ты воин», – вспомнил Идель слова Червя, сплюнул себе под ноги, поймав недовольный взгляд водителя, только что отмывшего салон.
Червь знал, как контролировать своё войско. Подлая память вновь перенесла Иделя в Изнараил, напомнив разговор под высоким деревом.
– Мы должны как можно ближе подобраться к Арахнаилу, – расписывал Червь план действий. – Там я директор ночного клуба, современное кабаре, – пояснил он, – Не удивляйся, за время твоего отсутствия многое изменилось. Впрочем, всему придётся учиться заново. Днём ты сотрудник научно-исследовательского института, ученый, уважаемый человек. Будешь изображать чинушу, а по вечерам, милости просим, ко мне: вино, женщины, всё как ты любишь. Кроме карт, казино нынче под запретом, – уколол Червь Иделя. – К тому же Алесандра будет рядом. Со временем я и ей подберу постоянное тело.
– Ты щедр, – ел Идель виноград и думал о том, что согласен на любые условия, лишь бы покинуть безвременье Изнараила. Он добровольно поднёс стеклянную бутыль к своим губам и очнулся на большой кровати в странной комнате. Сев, Идель огляделся по сторонам и отшатнулся от собственного отражения в огромном зеркале
– Где я?
– В НИИ? Как тебе тело? Покрутись. Сам выбирал, – подбадривал его Червь.
– Что это? – указал Идель на решётчатое окно.
– Маленькая неприятность, – погладил Червь подбородок. – Не хотел вываливать на тебя все сразу. НИИ – это цивилизованный Дом скорби.
– Я же ничего не смыслю в душевных болезнях, – посмотрел Идель в окно на мощенные кирпичом дорожки.
– Тебе и не надо. Ты лучше сюда посмотри, – оживился Червь.
Взяв в руки черный прямоугольник, нажал на выступающую кнопку. Черное прямоугольник, висевший на стене взвыл, оглушая Иделя какофонией неразборчивых звуков, отчего инстинктивный ужас на мгновенье сковал его тело. – Телевизор, – с гордостью посмотрел на Иделя Червь.
– Да ты сюда посмотри, – поманил Иделя Червь. – Вода, уборная, ящик, набитый продуктами. Мог ли ты о таком мечтать?
– Я душевнобольной! – поразился догадке Идель.
– Ты – нет, но бывший хозяин имел некоторые особенности, – достал Червь из холодильника бутылку шампанского. – Твоё возвращение надо отметить.
– Мнил себя Македонским? – грустно засмеялся Идель, заворожённо глядя на поднимающиеся в бокале пузырьки.
– Нет, любил перед девкам портки снимать и причиндалы свои показывать. Болтать то бишь. Оттого, сударь, все зовут его Болтун. Забавно, не правда ли?
– Со смеху умереть можно, – сел Идель за стол. – Арахнаил тоже?
– Аниматор, здесь он Аниматор, – суетился Червь. – Развлекает одиноких дамочек. Пежит их в своём павильоне, не жизнь, а сказка. Трудотерапия, друг мой, приняла иные формы. Тяжёлые цепи, пиявки и омовение ледяной водой в прошлом, по крайней мере, не афишируется. Прогресс, – отпил Червь из бокала, поперхнулся и вылил остатки в раковину. – Со временем ты всё узнаешь. Даю тебе неделю на адаптацию и вперёд. К хорошему быстро привыкают. Посмотри видео с бывшим хозяином, потренируй жесты, фразы. Вроде бы ты был неплохим актёром. Картишки научили тебя блефовать. Избегай разговоров о прошлом. Вы с Аниматором друзья. Перекидываетесь парочкой фраз в НИИ и изредка встречаетесь у него на квартире. Перейдём к деталям, – кинул Червь на кровать костюм с пайетками. –. Днём ты законопослушный псих в собственных апартаментах, но вечер и ночь твои. Зови меня Сан Саныч. Я ответственный за твою сохранность вне решёток. Забираю и привожу обратно, так, что не дури. Но если ты хочешь обратно, – достал Червь бутыль из портфеля и, не дождавшись ответа, продолжил. – Друг мой, наша миссия захватить это место. Проникнуть в сердце Лиги и разорвать границы мира. Ради нового дома можно пожертвовать своим именем и знанием, не так ли? Здесь правит своя система и наша задача найти её слабые места.
Идель остановил водителя у ближайшего магазина и распрощался: «Дальше я сам».
Аниматор
– Кто? – от привычки задавать бессмысленные вопросы, глядя в видеофон, коробило, но я упорно следовал правилу.
– Открывай, Аниматор, Пух пришёл, – заржал Болтун и поднес к камере пакет из винного.
Развалившись на диване, он долго смотрел на меня, борясь с любопытством, а затем выдавил:
– Что там произошло?
– Меня разорвало. Вся эта грёбаная реальность потеряла свой смысл.
– Рыжая сучка – горячая штучка, – подмигнул мне Болтун.
– Типа того, – ухмыльнулся я.
– Без духовности мы твари, – подытожил Болтун.
Вытерев одной рукой лицо, он всегда так делал, когда волновался, Болтун достал из пакета и поставил на меленький журнальный столик зеленную бутылку Кухтеринского портвейна. На чёрной этикетке обнажённая Венера держала кисть винограда. Избитая картинка вызвала ощущение дежавю. Я не мог вспомнить, приносил ли Болтун ранее эту марку вина, но лик греческой мадонны и гроздья винограда, свисающие с лозы, вызывали во мне необъяснимую грусть.
– Стаканы неси, – скомандовал Болтун.
Я взял два дежурных. Красная жидкость растеклась по гранённым сосудам.
– Тебе не хватает стойкости. Стержня.
Болтун запнулся. Накатил из своего стакана крякнул и вздрогнул. Отчего солнечные зайчики пробежались по комнате. Я всегда смеялся над костюмами Болтуна, но сегодня промолчал.
– Я не про тот стержень. С этим и у тебя, и у меня все хорошо. Сегодня такую деваху встретил. Хороша. Знаешь, как разум меняет тело? Вот казалось бы, жопа и дырка между ляжек, а залей туда другого человека и тело заиграет новыми красками. Хотя ты не поймешь, не помнишь. Так вот, а жопа у нее хороша. К чему это я. Займись духовными практиками и увидишь, как все обретет смысл. Весь павильон разнёс? – резко сменил он тему.
– Стержня хватает, – выпил я залпом, поежился и потянулся к сигаретам. – Почти, теперь мать меня точно уволит.
– Мечтай, – усмехнулся Болтун. – И чем бы ты занялся? – подлил он еще.
– Не знаю, – затянулся я и включив принудительную вентиляцию покосился на потолочную камеру.
– Я тебе подскажу, – понял Болтун мой взгляд, достал из кармана белый прямоугольник и положил его на журнальный столик. – Иди к драконам.
– К драконам? – переспросил я и плесканул ещё, не понимая, как связан мой отказ возвращаться к опостылевшим обязанностям с мистическими тварями и Кухтеринским портвейном.
– «Путь дракона» слышал о них?
– Нет, – принялся я мучать браузер телефона. – Духовные практики, просветление и прочая муть, – прочитал я краткое описание. – Зачем?
– Хер его знает зачем! – вспылил Болтун. – Люди часами на ковриках сидят, мантры повторяют, ищут себя и находят смысл жизни. Духовный стержень. Вот кто ты, Аниматор? Чем отличаешься от других?
Встал он с дивана и зашагал по комнате.
– Смотрю я на твою квартиру и понимаю – ничем, стерильное ничто. Белые стены с таким же потолком, серый палас. Сдохнешь, спокойно можно сюда любого заселять и ничего, слышишь, ничего не будет напоминать о тебе.Шкаф, диван, стол, закрытые шторы блэкаут, а за ними, между прочим, жизнь, – дёрнул он за шнур жалюзи и замолчал. – Стальные ставни? Призна́юсь, завидовал твоему отдельному проживанию.