А
посему, оставив высокие материи, д'Артаньян озаботился вещами не в
пример более прозаическими, распорядившись:
— Садись за стол, Планше, и распоряжайся всем, что здесь
видишь, как своим.
Планше не заставил себя долго упрашивать, он проворно уселся
и заработал челюстями. Д'Артаньян, заложив руки за спину,
задумчиво наблюдал за ним. С набитым ртом Планше промычал:
— Ваша милость, у вас будут какие-нибудь приказания?
— Пожалуй, — так же задумчиво сказал д'Артаньян. — Пожалуй…
Ты, как я понял, уже не первый день здесь?
— Целую неделю, ваша милость.
— И успел ко всем присмотреться? Обжиться?
— Вот то-то…
— Здесь, в гостинице, остановилась молодая женщина, — сказал
д'Артаньян, решившись. — Голубоглазая, с длинными светлыми
волосами. Ее, насколько я знаю, называют миледи… Полчаса назад она
стояла на галерее, на ней было зеленое бархатное платье,
отделанное брабантскими кружевами…
— Ну как же, ваша милость! Мудрено не заметить… Только, мне
кажется, что она не англичанка, хотя и зовется миледи. По-
французски она говорит не хуже нас с вами, и выговор у неё
определенно пикардийский… По-английски она, правда, говорила вчера
с проезжим английским дворянином, вот только, воля ваша, у меня
осталось такое впечатление, что английский ей не родной…
— Интересно, ты-то откуда это знаешь? — спросил
заинтригованный д'Артаньян. — Ты же не англичанин?
— А я умею по-английски, — сказал Планше. — Отец долго вел
дела с английскими зерноторговцами, частенько меня посылал в
Англию, вот я помаленьку и выучился… Отрубите мне голову, ваша
милость, но английский ей не родной, так-то и я говорю…
— Это интересно, — задумчиво промолвил д'Артаньян. — Одним
словом, друг Планше, когда пообедаешь, постарайся выяснить о ней
как можно больше. У тебя интересная физиономия, любезный, — и
продувная, и в то же время внушает расположение… Думаю, тебе будет
нетрудно договориться со здешней прислугой?
— Ничего трудного, ваша милость, — заверил Планше. — Я тут
помогал в хозяйстве, успел со многими сойтись накоротке…
— Вот и прекрасно, — твердо сказал д'Артаньян. — Займись не
откладывая. Я буду на галерее.
И он немедленно туда отправился, втайне надеясь, что
очаровательная незнакомка, вызвавшая такую бурю в его сердце,
покажется там вновь. Увы, прошло долгое время, а пленительное
видение так и не появилось. Д'Артаньян готов был поклясться, что
ни она, ни черноволосый дворянин по имени Рошфор ещё не покидали
гостиницы, — со своего места в обеденном зале он прекрасно видел
весь двор и ворота. Быть может, он ошибался и свидание все же
любовное?
Как бы там ни было, но он, руководствуясь ещё одним присущим
гасконцам качеством — а именно нешуточным упрямством, — оставался
на прежнем месте, утешая себя тем, что нет таких любовных связей,
которые затягивались бы до бесконечности, а следовательно, самые
пылкие из них когда-нибудь да кончаются, и это позволять фантазии
по-прежнему парить в небесах…
— Есть новости, ваша милость, — сказал Планше, появившись на
галерее бесшумно, словно бесплотный дух.