Он больше не сопротивлялся и спокойно дал себя связать
и увести. Офицер, надеясь найти в развалинах и Феринджи, остался с
частью солдат, но вскоре, убедясь в безуспешности поисков, догнал
конвой и пленных, ушедших довольно далеко вперед.
Через несколько часов после этого Жозюе Ван-Даэль заканчивал
длинное послание к Родену:
«Обстоятельства сложились так, что нельзя было действовать
иначе. Небольшая жертва была необходима для достижения благой
цели. Трое убийц находятся теперь в тюрьме, а арест Джальмы
зачтется ему, когда его невиновность будет доказана.
Я был уже сегодня у губернатора ходатаем за молодого принца.
+R`j как правосудие только благодаря мне могло захватить в руки
преступников, — сказал я губернатору, — то смею надеяться, что
хотя бы из чувства признательности ко мне вы постараетесь доказать
невиновность принца Джальмы, внушающего особенное сочувствие
своими несчастиями и высокими душевными качествами. Мне и в голову
не могло прийти, — прибавил я, — когда пришел вчера предупредить
вас о сборище фансегаров в развалинах Чанди, что могут забрать с
ними, как их сообщника, приемного сына моего благородного друга и
прекрасного человека, генерала Симона. Необходимо во что бы то ни
стало дознаться, как Джальма попал в столь странную ситуацию. Я
так уверен в невиновности юноши, что не прошу другой милости,
кроме самого строгого дознания. Он с достоинством и мужеством
перенесет заключение, а истина будет восстановлена!» Как видите, я
не погрешил против истины, так как в моих словах заключалась
подлинная правда. Никто больше меня не может быть уверен в
невиновности принца! Губернатор, как я и ожидал, ответил, что в
душе он не меньше меня уверен в этом и что он будет оказывать
принцу должное уважение, но необходимо дать ход правосудию, чтобы
доказать ложность обвинений и открыть, как мог очутиться на руке
Джальмы таинственный знак.
Контрабандист Магаль, единственный человек, в руках которого
ключ к тайне, через час покинет Батавию. Он передаст капитану
«Рейтера» мою записку с удостоверением, что Магаль и есть то лицо,
которому заказано оплаченное место; он захватит на борт парохода и
это длинное письмо к вам. Последняя выемка почты в Европу была
вчера вечером, но я хотел повидать губернатора, прежде чем
запечатать письмо.
Итак, цель достигнута. Джальма задержан по крайней мере на
месяц, и после отхода «Рейтера» ему будет абсолютно невозможно
попасть во Францию к 13 февраля.
Вы видите… вы приказали — я слепо действовал теми способами,
которые только имелись в моем распоряжении, имея в виду только ту
_цель_, которая их оправдывает, — так как вы мне сказали, что дело
представляет большой интерес для общества.
Я был тем, чем должен быть каждый из нас в руках старшего… я
был только орудием… так как известно, что во славу Божию наши
начальники _делают из нас трупы_, то есть убивают личную волю
(*10). Пусть же никто не подозревает о нашем согласии и
могуществе: времена нам не благоприятствуют… но времена изменчивы,
а мы… мы останемся все теми же!
Послушание и мужество, тайна и терпение, хитрость и смелость,
преданность и единение между нами, кому родиной служит весь мир,
семьей служит союз, а вершителем судеб является Рим!
Ж.В.»
В 10 часов утра Магаль отправился с этим посланием на пароход
«Рейтер».