И вдруг он
отчетливо вспомнил повышенный интерес Дары, ее поглаживания руки и этот
внезапный, волнующий поцелуй.
Она снимала золотые вещи с блеском фокусника, ибо Андрей ни на
мгновение не терял контроля над собой, и стащить незаметно тугое плетеное
кольцо можно разве что с трупа...
Хортов развернулся и погнал назад. Дорогу он запомнил отлично и скоро
нашел светофор и улицу Мантулинскую. На всякий случай убедился, прочитав
название, и свернул на первом перекрестке - все, как в первый раз. Метров
через триста должен быть тупик и ее дом....
Ничего подобного! Хортов оказался на Шмитовском проезде, которою не
переезжал. Полагая, что свернул не в тот переулок, он вернулся назад к
набережной, еще раз проверил улицу и поехал тихо. И все равно первый
поворот направо оказался тем же проездом, но никак не тупиком - впереди
мелькали фары машин на Шмитовском. Тогда он притерся к обочине, вышел и
отправился пешком. Те самые многоэтажки, выбоина на асфальте, в которую
попал на обратном пути, а во г и газон с его следом разворота!
- Эй, дяденька! Ты что потерял?
За спиной стоял человек с трубкой в зубах - Петрович, который
встретился ему возле рынка в Кузьминках.
- Да так... Здесь дом был, странный такой, с виноградными лозами по
стенам...
- Был. Да его же снесли еще в прошлом году.
- Я его видел двадцать минут назад!
- Это бывает, - шваркнул трубкой и выпустил голубое облако дыма. -
Дом сносят, а образ его остается, и долго еще люди видят призрачные
очертания, жильцов. Даже мебель, кран на кухне капает... Человек умирает,
а душа живет среди живых.:. Наверное, туда вошла женщина, и ты ее потерял?
- Вошла женщина...
- Купи мне бутылочку, и я покажу, где она.
- Но тут... нет магазинов. Возьми деньгами!
- Нет, я деньгами не беру.
- Сейчас я сбегаю!..
- Ты ж не пацан, за бутылками бегать, - строго сказал Петрович. -
Ладно, я тебе и так покажу. Как она выглядит? Волосы такие... и алмазы
сверкают?
- Да! Да! Точно!
- Жила в седьмой квартире?
- Сказала, в седьмой... Он достал изо рта трубку, указал чубуком в
лоб Хортова.
- Она у тебя здесь. А ты ищешь...
И пошел к подъезду многоэтажки, помахивая пустой кошелкой.
Андрей постоял на середине проезда, озираясь вокруг, и тихо побрел к
машине, убеждая себя, что ничего страшного не случилось. И все равно
чувствовал разочарование и неотступное желание еще раз проехать от
набережной, может быть, остаться на всю ночь, успокоиться, побродить по
этому району...
Стиснув зубы, он погнал к себе на Чистые Пруды, стараясь не думать о
Даре, и это ему удавалось, пока он не приехал на свою улицу.
В хрущевские времена между огромными сталинскими монстрами втиснули
четыре блочных пятиэтажки, и они выглядели ничуть не лучше того
призрачного строения с виноградником. Когда-то посаженные деревца между
домами вымахали выше крыш, и при каждом хорошем ветре начинался лесоповал,
балконы сшибало, как шишки. Хортов жил в таком изуродованном доме в
глубине двора, и чтобы проехать к нему, следовало нырнуть под арку
сталинской крепости, уйти в дальний угол и уже оттуда, мимо мусорных
контейнеров, - к своей "ракушке".
До нее оставалось двести метров, а он сидел в машине и испытывал
страстное желание вернуться, ибо чувствовал неясный, детский страх,
одиночество и полную незащищенность. А надо было сейчас повернуть налево и
въехать во двор. Арка напоминала черную нору, за которой обрывался всякий
свет, и оттуда, из тьмы, исходила опасность.