Мы стояли на краю скалы и, от избытка нахлынувших чувств применяя ненормативную лексику, бурно обменивались своими впечатлениями:
– Серёга! Да это же охренеть можно!
– А то! Я и сам постоянно …! Хоть и был тут сотню раз!
– … и т. д.
В приподнятом настроении мы уселись в «Ниву», переехали по серпантину на другую сторону плотины и выскочили на заснеженный лёд водохранилища.
Горловина водохранилища на протяжении первых сорока километров представляла собой своеобразный каньон, обрамлённый скалистыми берегами, изрезанными заливами впадающих речушек и ручейков. Открытые всем ветрам отвесные серые скалы переходили в заснеженные лесистые горы бескрайней тайги. Зимняя суровая красота завораживала.
Мы ехали по ровному заснеженному льду водохранилища, восхищаясь первозданными видами этого сурового края, делились мыслями, рассказывали истории из своей жизни и охотно обсуждали проблемы, волнующие нас обоих. Таким образом происходило более тесное знакомство. Мы ненавязчиво узнавали друг о друге всё больше и больше, сопоставляя шкалу ценностей и мировоззренческие суждения.
Сергей вырос в этом краю. Затем прошёл «срочником» армию, геологические экспедиции, золотодобывающие артели. В детстве он даже был воспитанником интерната в далёком таёжном Бомнаке. Поэтому, будучи человеком открытым, бесстрашным, умным, но при этом бесхитростным, имел много друзей и знакомых почти во всех населённых пунктах Зейского района.
При довольно разных условиях становления личности в различных социальных средах, оказалось, что ценностные суждения с детства у нас формировались на базе одних и тех же «правильных», по определению В. М. Высоцкого, книг. Мы ещё мальчишками зачитывались книгами о войне, строили планы на открытие новых земель и обожали дикую природу.
Извилистый «каньон» представлял нам всё новые и новые прекрасные виды.
Слева, вдоль самого берега, как на подбор, показались молодые ёлочки.
– Сергей, смотри какая красота! Как на ёлочном рынке – выбирай – не хочу.
– На обратном пути обязательно выберем, – улыбаясь, пообещал Сергей. – Небольшую и самую красивую… с собой заберём.
Проезжая мимо одного из заливов, он кивнул в его сторону и сказал:
– Это залив «Удачливый».
На мой вопрос, с чем связано это историческое название, он ответил, что сам его так назвал, поскольку удачно охотился в этом заливе и не один раз.
– В прошлом году чуть выше по заливу видели «матку» изюбря с телёнком… убивать не стали, – улыбнулся он своим воспоминаниям.
Увидев, как загорелись мои глаза, он ещё больше расплылся в улыбке и добавил:
– Мой хороший знакомый – капитан катера, обслуживающего водохранилище. Я тебе обещаю – по осени обязательно с ним познакомлю, и организуем охоту.
Залив «Удачливый»
Забегая вперёд, мне не терпится рассказать связанную с этим заливом историю, и хотя она приключилась только следующей осенью, но является очень показательной для раскрытия характера Сергея, его железобетонной надёжности и решительности.
В начале ноября Сергей, как и обещал, договорился с капитаном катера «прошвырнуться» ночью по ещё не замёрзшим заливам водохранилища, чтобы по сопкам «лучить» из-под фары «зверя». Дело назначили на выходные дни, подстроившись под меня и условия моей службы.
Судя по множеству рассказов Сергея, охота обещала быть удачной и интересной. Всю субботу, а суббота в батальоне – это полноценный «круглосуточный» рабочий день, я находился в предвкушении удивительных приключений. Прогулка на катере по ночному водохранилищу, выслеживание «зверя», в зависимости от удачи – добыча трофея, ну и, конечно же… ужин у костра со свежеобжаренным мясом и охотничьими историями из нескончаемой серии таёжных рассказов. Причём под название «зверь» у местных охотников подходили и медведь, и олень (изюбрь), и лось (сохатый).
Однако с самого начала всё пошло не по плану.
Начальник штаба в конце рабочего дня объявил построение личного состава батальона в казарме, где офицеры и прапорщики в очередной раз бесцельно проторчали более часа в его ожидании. Потом соизволил появиться сам начальник штаба и, что-то буркнув командиру роты охраны про недостатки, испарился, назначив построение ещё на час позже… При чём тут бардак в расположении роты охраны и личный состав остальных служб и подразделений, почему построение не проводится начальником штаба вовремя и почему это всегда на ночь глядя?.. Такими вопросами уже давно никто не задавался в «ЕОБАТО».
Не останавливаясь на детальном описании бездарного и бессистемного командования, скажу лишь, что домой я добрался в начале одиннадцатого. Быстро перекусив, поцеловав жену и дочку, я рванул к Эрику Иногородскому – начальнику службы пожарной охраны, который обещал добросить меня на своей древней «японке» до железнодорожной станции Тыгда. Тыгда находилась в 60 километрах от Магдагачей, и уже оттуда на «попутках» мне предстояло преодолеть ещё 90 километров до города Зеи.
Поскольку Эрик на бесконечных построениях был вместе со мной, а поездка в Тыгду планировалась к семи вечера, то мне потребовалось потратить ещё полчаса на уговоры его жены – Ирины. Мы вместе с ним клятвенно убеждали её, что на ночь глядя бесценный муж едет ни «к бабам», ни на очередную гарнизонную попойку, а лишь отвезти меня до Тыгды, и уже через час-полтора вернётся назад. Уговорили – выехали.
Всю дорогу до Тыгды я в красках описывал Эрику ожидающую меня удивительную охоту, а он поглядывал на меня блестящими выпуклыми глазами и внимательно слушал.
Однако на станции меня ожидал неприятный сюрприз. Поскольку мы опоздали к приезду проходящего поезда, то все маршрутки и такси, специализировавшиеся на доставке пассажиров от станции Тыгда до города Зеи, уже разъехались. Тут следует пояснить, что до Зеи нет железной дороги, и жители пользовались редкими рейсовыми автобусами и попутками-частниками.