Поэтому, когда Иван прищурился, глядя на меня, а тренер Ли ничего не сказала, я сразу подумала: вот дерьмо.
Я хотела попросить их отсрочить платеж, пока не окончится сезон, тогда я смогла бы продать почку. Черт, да я могла бы надеть парик и ограбить кого-нибудь. У меня не было ни одного родимого пятна, которое выдало бы меня за содеянное преступление.
– Иван оплатит расходы на тренера и хореографа, а ты возьмешь на себя расходы на поездки и свой гардероб, – сказала женщина после затянувшегося молчания.
Мышцы у меня на плечах напряглись, и, направив взгляд на Ивана, я наконец спросила:
– Ты платишь?
Лениво прищурив серо-голубые глаза, он произнес:
– Если хочешь, можешь платить половину.
Я была не настолько горделива.
Поэтому, захлопав глазами, ответила:
– Нет.
Иван выпрямился, и его лицо, некогда красовавшееся на рекламе бальзама для губ, осталось совершенно спокойным.
– Ты уверена? – спросил он, в его словах слышалась досада.
– Уверена.
– Абсолютно?
Скотина. Я прищурилась.
– Абсолютно.
– Я не против разделить расходы, – продолжал он, при этом на его губах заиграла слишком хорошо знакомая мне ребяческая ухмылка.
Я сжала зубы и повторила:
– Нет.
– Потому что мы…
– Ладно, – встряла тренер Ли, покачивая головой. – Думаю, мне нужно будет договориться о сделке с вами обоими.
Услышав это, мы повернули к ней головы.
– Я в порядке, это он, – сказала я в то же время, когда Иван произнес: – Это все из-за нее.
Немолодая женщина покачала головой, давая нам понять, что уже сыта нашим пререканием.
– Вы оба – профессионалы и в целом взрослые люди…
В целом взрослые люди?
Я сдержалась, чтобы не усмехнуться, только потому, что еще недостаточно хорошо знала тренера Ли.
– Нам предстоит много работы, и вы оба это понимаете. Пререкаться, как сейчас, можете по вечерам, после тренировки, если не в силах обойтись без этого. Мы не должны тратить время впустую, – сказала она тем же тоном, которым говорит моя мама, когда мы достаем ее своими выходками.
Я промолчала.
Иван не удержался.
– Я профессионал, – пробурчал он.
Женщина пристально посмотрела на него.
– Мы говорили об этом.
Иван бросил на нее сердитый взгляд, тренер Ли сделала то же самое в ответ.
Можно сказать, что я улыбалась… до тех пор, пока не поняла, о чем они говорят… и о чем не говорят. Что, черт возьми, они обсуждали? Что обычно мы ссоримся и должны оставить это в прошлом, если хотим стать партнерами? В этом был бы смысл. Меня это сильно беспокоило, но я знала, что смогу держать язык за зубами.
По крайней мере, в большинстве случаев.
Женщина, повернув голову, посмотрела на меня:
– Джесмин, с этим будут проблемы?
Я не доверяла самой себе, боясь смотреть на Ивана, поэтому не сводила глаз со своего нового тренера. Господи, было странно даже допустить такую мысль.
– Оставить на вторую половину дня? Конечно. – Вероятно, это будет труднее, чем усиленные тренировки, но я смогу.
– Иван?
Я не знала, смотрит он на меня или нет, и услышала лишь его ворчание:
– Да.
– Еще вы не должны возражать против конструктивной критики, – продолжала женщина, ставя нас в известность, а не спрашивая.
Не вопрос, мы могли бы выдержать конструктивную критику…
– Со стороны друг друга, – закончила она.
На этот раз я взглянула на Ивана, но он уже смотрел на меня сквозь ресницы, как будто думал то же, что и я. Мы едва могли разговаривать друг с другом. И делали это крайне редко, потому что оба знали, что происходит, когда мы открываем рты.
Но…
Я старалась быть выше этого, и буду выше этого. Я не позволю своему языку все разрушить. И своей гордости. Я сказала, что сделаю все возможное для победы, и я это сделаю.
Даже если придется заключить сделку с таким придурком.
Поэтому я кивнула. А что еще мне оставалось делать? Разрушить то, что в будущем могло бы обеспечить мне желаемое? Возможно, привести к другим великим свершениям? Я была не настолько тупой.
– Прекрасно, – прозвучал лаконичный ответ единственного сидящего поблизости мужчины.
– Хорошо, я рада, что мы урегулировали эту проблему перед тем, как двигаться дальше.
Я опять посмотрела на Ивана, но он опередил меня. Он уже смотрел на меня…
И мне это не понравилось.
– Прекрати пялиться, – беззвучно проговорила я.
– Нет, – беззвучно произнес он в ответ.
Тренер Ли вздохнула:
– Замечательно. Бормочите друг другу что угодно, лишь бы я этого не слышала.
Клянусь своей жизнью, Иван цокнул.
Мне хотелось цокнуть его самого.
Потом он открыл рот и заговорил:
– Тебе нужен будет медосмотр.
Что? Это какая-то шутка? Я, блин, в своей лучшей физической форме…
Заткнись, Джесмин. Подумаешь, какое дело. И, может быть, я не совсем в лучшей физической форме, но ни одна из моих травм не должна неожиданно повлиять на состояние моего здоровья.
Я промолчала, опустив подбородок, словно говоря: хорошо, угу. Что значил небольшой осмотр, когда у меня снова появился шанс? Ничего, вот так-то.
– Нам необходимо убедиться, что у тебя нет хронических заболеваний, о которых ты не сообщила и которые могут проявиться позже, – неторопливо продолжал Иван, по-прежнему делая вид, что весь этот разговор – и ситуация – дорого ему обходятся.
Из горла уже рвалась колкость, так что мне некуда было деться, тем более после того, как он поднес руку к щеке и потер средним пальцем кончик носа. Козел.
– Я так и думала, что вы хотите узнать именно это. Не вес или уровень холестерина, – пробормотала я, заставив себя замолчать, прежде чем скажу что-то более агрессивное.
Теперь, видимо, настал черед Ивана умничать.
– Что касается твоего веса…
Он не договорил.
Тренер Ли закашлялась именно в тот момент, когда я начала поднимать руку, указывая на него. Средним пальцем.
– Отлично, – глухо проговорила она. – Давайте сосредоточимся. Мы только что это обсудили. Мы составим соглашение в письменном виде, которое тебе, Джесмин, нужно будет подписать. Кроме того, тренировки будут проходить шесть дней в неделю, два раза в день. С этим не будет проблем?
Мне понадобилось собрать все силы в кулак, чтобы отвести взгляд от идиота, только что собиравшегося что-то сказать о моем весе. Я ощущала, как трепещут мои ноздри, но, сглотнув, снова сфокусировалась на тренере.
– Нет, не будет. – Ей не стоило говорить, что мы должны стараться изо всех сил, потому что до начала следующего сезона остается меньше полугода. – В какое время? – спросила я, крутя рукой браслет.
Мне ответил Иван, ерзающий на скамейке:
– Четырехчасовая тренировка в КЛ с четырех часов утра и трехчасовая с часа дня.
Черт.
Для работы у меня осталось бы всего четыре часа, и интервалы были бы очень короткие, но я не могла уволиться. Я не стала бы этого делать. Может, я смогу брать какие-то подработки в выходной день. Что-нибудь придумаю. Каким-то образом.
Я кивнула прежде, чем поняла смысл сказанного.
– Ты сказал в КЛ. Тренировки будут проходить где-то еще?
Тренер Ли даже не попыталась скрыть взгляда, который бросила на Ивана. Взгляда, который взбесил меня. Я ненавижу секреты. Я хотела спросить, что они имеют в виду, но решила подождать. Терпение. Я умею быть терпеливой. Если очень постараюсь.
К счастью, тренер Ли не заставила меня долго ждать.
– Ты понимаешь, что мы обсуждали твои сильные и слабые стороны перед тем, как попросить тебя присоединиться к нашей команде?
– Да. – Нравилось ли мне, что они говорили обо мне? Нет. Но без этого не обойтись, и я не могла винить их. Я бы сделала то же самое, прежде чем решиться на такой безрассудный шаг.
– Ты сильная спортсменка, Джесмин, – заговорила тренер, и я проверила, готова ли моя броня выдержать ее укор. В этом заключается работа тренеров. Они разбирают по винтикам все твои промахи и помогают исправить их. По крайней мере, такова их цель. – Я всегда думала, что ты обладаешь удивительным потенциалом…
«Но» должно было сорваться с ее губ. Я чувствовала это. Всегда есть «но», когда кто-то делает вам комплимент.