И единственное, что можно сделать - отправить его впоследствии на виселицу.
Он замолчал, а затем задумчиво добавил:
- Дважды за свою жизнь я предупреждал убийцу, и в каждом случае преступник всё равно шёл на убийство... Так может произойти и сейчас.
Всё - таки (франц.).
- Вы сказали, что есть третий способ, - напомнил я ему.
- О да, но для этого необходима необычайная изобретательность. Нужно точно знать, как и когда будет нанесён удар и какой необходимо сделать шаг в определённый момент. Следует схватить убийцу, если не на месте преступления, т, е, с поличным, то виновным, вне всякого сомнения, в определённых намерениях. А это, мой друг, - продолжал Пуаро, - дело, уверяю вас, очень трудное и деликатное, и я не могу ни на минуту гарантировать успеха. Я, возможно, высокого мнения о себе, но не до такой степени.
- Каким же методом вы думаете здесь воспользоваться?
- Возможно, всеми тремя. Первый - самый трудный.
- Почему? Мне показалось, наоборот.
- Да, если знаешь предполагаемую жертву. Но неужели вы не понимаете, Гастингс, что мне не известно, кто жертва.
- Что? - воскликнул я, даже не подумав, но затем трудности положения стали сами собой раскрываться передо мной. Должно быть, между серией этих преступлений была какая - то связующая нить, но какая - нам не было известно. Отсутствовал сам мотив преступления, а не зная его, нельзя было сказать, кто находится под угрозой.
Пуаро кивнул головой, так как, вероятно, по моему лицу увидел, что я понял всю сложность ситуации.
- Как видите, это не так - то просто.
- Да, - сказал я, - вижу. Вы так и не смогли найти связи между этими случаями?
- Нет, - Пуаро отрицательно покачал головой.
Я вновь задумался. Обычно, при расследовании преступлений, мы имели дело с более примитивными мотивами, но здесь было нечто более сложное.
- Послушайте, - спросил я, - может быть, причина - деньги, как это было, например, в деле Эвелин Карлисл?
- Нет. Можете быть в этом совершенно уверены, мой дорогой Гастингс. Именно об этом я подумал прежде всего.
Да, действительно, Пуаро всегда был щепетилен относительно денег.
Я вновь погрузился в размышления. Может быть, чья - нибудь месть? Это больше соответствовало фактам, но даже в этом случае, казалось, отсутствовала какая - либо связь. Я вспомнил рассказ, в котором описывалась целая серия якобы бессмысленных убийств, а смысл заключался в том, что жертвами были присяжные заседатели. Убийства же совершались человеком, которого они раньше осудили. Мне пришло в голову, что нечто подобное может быть и в данном случае. Стыдно сейчас признаться, но я утаил эту мысль от Пуаро. Уж очень мне хотелось прийти к своему другу с фактами, подтверждающими её.
Вместо этого я спросил его:
- Ну, а теперь скажите мне, Пуаро, кто он - этот Икс?
Несмотря на мои настойчивые требования, Пуаро решительно отказался назвать его имя.
- Нет, мой друг, этого я не сделаю.
- Ерунда. Почему бы и нет? Глаза Пуаро заблестели.
- Потому, mon ami, что вы всё тот же прежний Гастингс. У вас, как и раньше, все написано на лице. Видите ли, мне не хочется, чтобы вы с открытым ртом уставились на Икса, а на лице вашем было бы написано: "Вот я смотрю на убийцу".
- Можете быть уверены, в случае необходимости я смогу притвориться.