Палатка стояла на уступе склона среди сосен, "егерь" же, как положено, жил
чуть ниже, особнячком. И вот в середине августа, в самую красивую пору,
когда на горах уже начинают желтеть деревья, посвистывают рябчики, а
воздух такой, что можно делать цейсовские линзы, ниже по склону спустилась
семья: муж с женой и дочка семи лет. Приехали откуда-то аж из Липецкой
области, чтобы недельку пожить в горах, а потом спуститься по реке до
города Серова. Бдительный "егерь" проверил документы и выдворил их за
границу заповедника, которого не существовало в природе, то есть километра
на полтора ниже своей палатки.
Однажды вечером они прибежали к "егерю", едва живые от бега в гору, и
сообщили, что потерялась девочка. "Егерь" строго допросил их и выяснил,
что пока папа с мамой любовались друг другом в палатке, девочка пошла
любоваться природой и ее хватились лишь через три часа. Было не до
конспирации, и на поиски пошли все. До глубокой ночи лазали по горам,
кричали, стреляли, однако эхо сбивало с толку даже взрослого человека.
Наутро "егерь" по своим каналам вышел на радиосвязь и сообщил об
исчезновении. В первый день искала только милиция и члены экспедиции, на
второй привезли местных охотников, на третий прилетел и целый день кружил
вертолет. Родители ссорились и убивались от горя. В пору торжества
уральской природы в горах стало тяжело и мрачно. На ноги подняли много
народу, повсюду стреляли и жгли ночами костры, по всем окрестным селам
разослали ориентировки, но девочка словно сквозь землю провалилась, что,
собственно, в прямом смысле и подозревал Русинов.
И вдруг на четырнадцатый день пришло сообщение, что девочка жива и
здорова, а находится в деревеньке за двести десять километров от места,
где были разбиты палатки! И будто выглядит лучше, чем была,- поправилась и
посвежела. За счет Института Русинов вызвал вертолет и полетел за ней
один, чтобы получить незамутненную информацию из первых уст. Девочку звали
Инга. Русинов ее раньше не видел, но она на самом деле не смотрелась как
изможденная и исхудавшая и, судя по ногам, словно и в горах-то не была.
Инга оказалась веселой, словоохотливой и даже счастливой. Она рассказала,
что заблудилась недалеко от своей палатки, и когда начали стрелять, то
ошиблась и пошла в другую сторону. Первую ночь ночевала одна под деревом и
сильно замерзла, а на второй день снова пошла на выстрелы, и опять не
туда. В полдень же ей повстречался прекрасный молодой человек или даже
юноша. Он был высокий, сильный, с красивой бородой и огромными, чуть
печальными глазами. И одежда на нем была очень красивая, какая-то
перламутровая. Он сказал, что он - Данила-мастер и служит у Хозяйки Медной
горы в глубоких подземных пещерах, которые проходят подо всем Уральским
хребтом, да только люди о них не знают, и что он каждый день встречается с
Хозяйкой: утром, чтобы получить задание на день, а вечером- чтобы
расчесывать ее прекрасные золотые волосы малахитовым гребешком, но это при
условии, если выполнит задание к битому часу - удару медного подземного
колокола. Он посадил девочку себе на плечи и понес в деревню. Он шел и все
рассказывал про свое подземное житье, и так здорово, что Инге захотелось
посмотреть. Но Данила-мастер сказал, что Хозяйка не любит земных девочек и
всех прогоняет прочь и что может его наказать - отправить в Зал Мертвых и
посадить на медную цепь лет на сто. И так они шли долго, и ехать на плечах
было восхитительно, намного лучше, чем у папы. Возле речек Данила-мастер
вдруг вырастал и становился о-о-огромным! Выше леса! И перешагивал воду.
Ей было немножко страшно, потому что поднималась слишком высоко над землей
и боялась свалиться.