Человек,
назвавший Нью-Йорк лучшим летним курортом страны, сел в трамвай и покатилв
свою контору. По дороге он отшвырнул газетуиподнялвзглядналоскуток
неба, видневшийся над крышами.
- Три фунта! - пробормотал он задумчиво. - Хардинг несталбыврать.
Вот если бы мне... да нет, невозможно, надо оставить их там еще на месяц, не
меньше.
В конторе поборник летних радостей большого города с головой окунулся в
бассейн деловых бумаг Эдкинс, его клерк, вошел в комнату и подсыпал емуеще
писем, служебных записок и телеграмм.
В пять часов утомленный делец откинулся на спинку стула,положилноги
на стол и подумал вслух:
- Интересно бы узнать, на какую наживку ловил Хардинг.
В тот день она была в белом платье, и на этомКомтонпроигралГейнсу
пари. Комтон уверял, что она будет в голубом, так как знает,чтоэто,его
любимый цвет. Комтон был сыном миллионера, а это почти равносильно обвинению
в том, что, заключая пари, он был заранееуверенвисходе.Ненет,она
надела белое платье, и Гейнсбылдокраевпереполненгордостью,каки
подобает в таких случаях человеку, едва достигшему двадцати пяти лет.
В маленьком горном отеле подобралось втолетовеселоеобщество.С
одной стороны - два-три студента, несколько художников и молоденькийофицер
флота. С другой - хорошенькие девушки в количествевполнедостаточномдля
того, чтобы корреспондент отдела светской хроники мог применить к нимслово
"букет". Но ясным месяцем среди всех этих звезд была Мэри Сьюэл, Все молодые
люди стремились к такому положению дел, при котором они могли быоплачивать
ее счета от портнихи, топить ее печку и убедить ее в том, что еефамилия-
не единственно возможная. Те изних,которыемоглипрожитьздесьвсего
неделю или две, в день отъезда заводили разговоропистолетахиразбитых
сердцах... Но Комтон оставался,незыблемый,какгоры,окружавшиеотель,
потому что он был достаточно богат для этого. А Гейне оставался, потомучто
в нем жил дух борьбы, и он небоялсямиллионерскихсыновей,и...ну,в
общем, он обожал природу
- Только подумайте, миссМэри,-сказалоноднажды.-Язналв
Нью-Йорке одного оригинала, который уверял, что ему там нравитсялетом.Он
говорил, что там прохладнее, чем в лесу. Глупо, правда? По-моему, на Бродвее
после первого июня вообще невозможно дышать.
- Мама думает вернуться в город через неделю, -сказаламиссМэрис
изящной гримаской.
- Но если вдуматься, - сказал Гейне, - летом ивгородеестьнемало
приятных мест. Кафе на крышах, знаете, и... мм... кафе на крышах.
Синее-синее было в тот день озеро - втотдень,когдаониустроили
шуточныйтурниримужчиныгарцевалиполеснойполяненанизкорослых
фермерских лошадках и ловили на острие копья кольца от занавесок.Такбыло
весело!
Прохладно и сухо, как лучшее вино,былодыханиегустозеленоголеса.