Вот. Платите, когда можете.
Пролепетав миллионную долю огромной благодарности, котораяпереполняла
ее сердце, Мэйда схватила платье ипобежаладомой.Привыходеизлавки
легкий дождик брызнул ей в лицо. Она улыбнулась и не заметила этого.
Дамы, разъезжающие помагазинамвэкипажах,вамэтогонепонять.
Девицы, чьи гардеробы пополняются на отцовские денежки, - вам не понять, вам
никогда не постынуть, почему Мэйда не почувствовала холодных капель дождяв
День Благодарения.
В пять часов она вышла на улицу в своем пурпурном платье.Дождьполил
сильнее, порывы ветра обдавали ее целыми потоками воды. Люди пробегали мимо,
торопясь домой или к трамваям, низкоопускаязонтикииплотнозастегнув
плащи.Многиеизнихизумленнооглядывалисьнакрасивуюдевушкусо
счастливымиглазами,котораябезмятежношагаласквозьбурю,словно
прогуливалась по саду в безоблачный летний день.
Я повторяю, вам этого не понять, дамы с туго набитым кошельком икучей
нарядов. Вы не представляете себе, что это такое - жить свечноймечтойо
красивых вещах, голодать восемь месяцев подряд, чтобы иметь пурпурное платье
к празднику. И не все ли равно, что идет дождь, град, снег,реветветери
бушует циклон?
У Мэйды не было зонтика, не было галош. У нее было пурпурное платье,и
в нем она вышла на улицу. Пусть развоевалась стихия!Изголодавшеесясердце
должно иметь крупицу счастья хоть раз в год. Дождь все лилистекалсее
пальцев.
Кто-то вышел из-за угла и загородил ей дорогу. Она подняла голову - это
был мистер Рэмси, и глаза его горели восхищением и интересом.
- Мисс Мэйда, - сказал он, - вы просто великолепны вновомплатье.Я
очень сожалею, что вас не было на обеде. Из всех моихзнакомыхдевушеквы
самая здравомыслящая иразумная.Ничтотакнеукрепляетздоровья,как
прогулка в ненастье... Можно мне пройтись с вами?
И Мэйда зарделась и чихнула.
Чья вина?
Перевод под ред. М. Лорие
В качалке у окна сидел рыжий, небритый; неряшливый, мужчина. Онтолько
что закурил трубку и судовольствиемпускалсиниеклубыдыма.Онснял
башмаки и надел выцветшие синие ночныетуфли.-Сложивпополамвечернюю
газету, он с угрюмой жадностью запойного потребителя новостей глоталжирные
черные заголовки, предвкушая, как будет запиватьихболеемелкимшрифтом
текста.
В соседней комнате женщина готовила ужин.Запахижаренойгрудинкии
кипящего, кофе состязались с крепким духом трубочного табака.
Окно выходило на одну из тех густо населенныхулицИст-Сайда,гдес
наступлением сумерек открываетсвойвербовочныйпунктСатана.Наулице
плясало, бегало, играло множество ребятишек. Одни были в лохмотьях, другие -
в чистых белых платьях и с ленточками в косах; одни - дикиеибеспокойные,
как ястребята, другие-застенчивыеитихие;однивыкрикивалигрубые,
непристойные слова, другие слушали, замирая от ужаса, но скоро должны были к
ним привыкнуть.