– Вы согласны со мной? – она подняла на него глаза.
– Да-да, – не сразу ответил он.
– Впрочем, можно с человеком и пуд соли съесть и так не узнать о нем ничего: не узнать, что он способен предать тебя, твою дружбу, доверие. Потом наступает разочарование – но, увы, чаще всего тогда, когда ни изменить, ни поправить ничего уже нельзя.
– Вы говорите так, словно сами часто разочаровывались в жизни.
– Представьте себе, ни разу.
Он недоверчиво посмотрел на нее.
– Разве такое возможно? Поделитесь, как это у вас получается?
– Просто я изначально знаю, что можно ожидать от того или иного человека. Потом – рано или поздно – наступает момент, когда я убеждаюсь, что была права.
– Вам можно только позавидовать. Вы обладаете редкой способностью разбираться в людях. Вы изучали психологию?
– Совсем немного. Здесь скорее важна интуиция. А вам, – в свою очередь, спросила Наргиз, – часто приходилось испытывать разочарование?
– Чаще, чем этого хотелось бы, – уклончиво ответил Максим.
– В любом случае у вас есть друг, на которого вы всегда можете полагаться, которому вы можете верить до конца.
Он удивленно вскинул на нее глаза:
– О ком вы?
– Как о ком? – теперь пришла очередь удивляться Наргиз. – Конечно, о Чингизе. По крайней мере, о вас он говорил именно так.
– Мне бы очень хотелось в это верить, – пробормотал Максим и поднялся из-за стола.
«Что бы это значило?» – думала Наргиз, ворочаясь часом позже в мягкой постели. Она считала, что визит к Максиму и беседа с ним разъяснят многое. На самом деле все еще более запуталось. Единственный вывод, к которому она пока пришла: Максим не доверяет Чингизу. Интересно, почему? И это в то время, когда сам Чингиз безоговорочно верит другу, мысли не допуская, что тот может его предать. Или это только слова? Но какой резон Чингизу обманывать ее? Он мог бы прямо сказать, что подозревает своего друга и одновременно заместителя, но не сделал этого. Более того, она не заметила, чтобы он подталкивал ее к этой мысли. Нисколько. Он дал ей ясно понять, что Максим вне подозрений. А вот тот так не думает. В чем же он подозревает своего босса и друга? Наргиз заснула, так и не ответив на этот вопрос.
Она проснулась, чуть забрезжил рассвет. Прибрала постель, приняла душ, заварила и выпила чай, а потом вышла на широкий балкон, где с восторгом обнаружила большое кресло-качалку. Удобно устроившись в нем, она закрыла глаза и задумалась. Здесь ее и обнаружил Максим.
– Если бы не ваша коробочка с медвежонком, я подумал бы, что вы ушли. Вы всегда так рано встаете?
Она открыла глаза. Максим стоял, прислонившись спиной к двери, и пристально ее разглядывал. На нем была светлая рубашка с короткими рукавами, большое махровое полотенце небрежно перекинуто через плечо.
– Я мало сплю, – буркнула она, не очень довольная подобным осмотром. – Три, максимум четыре часа.
– Вы не перестаете меня удивлять. Вам достаточно трех часов для сна?
– Я не сказала, что достаточно. Мне просто жалко времени на сон. Его можно потратить с большей пользой.
– И что вы делаете, когда не спите?
– Думаю, размышляю.
– Над чем, если не секрет, вы думали сейчас? – В его голосе не было насмешки. Он на самом деле хотел знать, о чем думает эта молодая женщина с загадочными темно-вишневыми глазами.
– Я решала одну любопытную головоломку.
– Вам удалось ее разгадать?
– Кажется, да.
– Не расскажете?
– Только не сейчас. Но, думаю, очень скоро вы все узнаете.
– Вы меня заинтриговали. И теперь я не успокоюсь, пока не узнаю, что же вы скрываете.
– Отлично! По крайней мере, в ближайшие часы скука вам не грозит.
– С вами вообще не соскучишься.
– Принимаю это за комплимент. – Наргиз обворожительно улыбнулась и поднялась с кресла. – Вы подвезете меня до банка?
– Конечно, не то вы опять влипните в какую-нибудь историю.
– 6-
Кажется, она поняла, в чем дело. Разгадка оказалась проста. Удивительно, что она сразу не пришла ей в голову. Если президент банка после третьей неудачи в делах догадался, что они связаны с утечкой информации, то об этом должен был догадаться и его заместитель, который в курсе всех планов банка. Но почему Чингиз, если он полностью доверяет Максиму, не сказал ему о своих подозрениях? И, наоборот, почему Максим не поделился своими догадками с Чингизом? Ответ на последний вопрос она знала: Максим, в отличие от своего босса, не доверял ему. И снова вопрос: почему? Сколько Наргиз ни думала, она не могла поверить, что Чингиз ведет двойную игру. Не может он быть заинтересован в крахе своего банка. И все же что-то здесь кроется. Что именно – ей и следует в первую очередь выяснить.
Они подъехали к зданию банка одновременно: серебристый «Лексус» президента банка и темно-бордовый «Мерседес» его заместителя. Несколько секунд Чингиз стоял как вкопанный, наблюдая за тем, как Наргиз выходит из автомобиля его друга. Она чуть не рассмеялась: до того забавным было выражение его лица. Но банкир быстро пришел в себя, и мужчины обменялись крепким рукопожатием. Она кивнула: «Доброе утро!», и первой вошла в услужливо распахнутую дверь.
В десять часов Наргиз позвонила президенту банка и попросила принять ее. Через пять минут она сидела в его кабинете и терпеливо ждала, когда он закончит разговор по телефону. Договорившись с кем-то о встрече, он опустил трубку на рычаг и насмешливо взглянул на свою новую сотрудницу:
– Вы, я вижу, не теряли времени зря.
Голос Наргиз, когда она отвечала, звучал столь же насмешливо:
– А вы бы хотели, чтобы я тратила его понапрасну?
– Нет, конечно, нет.
– Вот и поговорим.
– О чем?
– О вас и Максиме, а сначала о ваших конкурентах. Кто они? Что случилось между вами? В общем, что вы не поделили?
Чингиз откинулся на спинку сиденья и прищурил глаза.
– Врагов надо знать в лицо. Не так ли?
– Верно. – Наргиз удобно расположилась в кресле и приготовилась слушать.
– Когда я говорил о конкурентах, то в первую очередь имел в виду банк «Кристалл». Руководит им некий Руслан Машеров. «Кристалл-банк» по всем показателям такой же, как и наш. Я имею в виду уставной капитал, оборот денежных средств, численность вкладчиков и так далее. Наши банки созданы почти одновременно, у каждого из нас за спиной стоят определенные силы, заинтересованные в развитии и процветании банка. Я не стану уверять вас в том, что мы не занимаемся грязными делами, отмыванием денег и тому подобным. Вы ведь все равно мне не поверите. Просто вспомните, что вы сами мне говорили в поезде. Я стараюсь оставаться честным и порядочным, насколько это возможно в большом бизнесе.
– Вы оправдываетесь?
– Нет.
– Тогда оставим это. Что вы скажете о Машерове?
– Он из бывших партийных работников, отсидел в начале восьмидесятых пять лет в тюрьме за крупную взятку, но смог потом полностью реабилитироваться. У него хорошие связи как среди политиков, так и среди уголовников. Умен, хитер, беспринципен, когда захочет, может быть очень убедительным.
– А вы хорошо его знаете.
Чингиз неопределенно пожал плечами.
– Вы ведь когда-то поддерживали с ним тесные отношения. Что же случилось потом? – Наргиз спросила это наугад, но, кажется, попала в десятку.
– Откуда вы это знаете? Вам сказал Макс?
– Нет, не Макс. Я просто догадалась.
Чингиз подался вперед и вперил в Наргиз тяжелый взгляд.
– Вы не могли догадаться просто так. Что вам рассказал Макс? – повторил он.
– Вам придется мне поверить.
Чингиз встал с места, прошелся несколько раз по кабинету, потом приблизился к Наргиз вплотную, наклонился к ней и резко потребовал:
– Говорите!
В ответ было только молчание.
– Я жду.
Наргиз тоже поднялась и, глядя прямо в глаза хозяина кабинета, отчеканила:
– Если вы будете говорить со мной в таком тоне, вы больше меня не увидите.
Она сделала движение, чтобы уйти, но Чингиз удержал ее.
– Простите, я не хотел быть с вами резок. Простите, – повторил он.