– Вот это уже лучше, – пробормотала она, усаживаясь вновь.
Чингиз тоже вернулся на место. Он выглядел усталым и встревоженным, однако она не собиралась щадить его.
– Знаете, что вчера мне показалось подозрительным в ваших словах? Вы все время повторяли, как доверяете Максиму и какие вы с ним большие друзья.
– По-вашему, я был неискренен?
– Я бы так не думала, если бы в тот момент Максим находился с вами рядом и ему было известно, для чего вы меня приняли на работу, – жестко проговорила она.
Чингиз нервно провел рукой по волосам.
– Последнее время Максим выглядит чем-то обеспокоенным, удрученным, избегает меня, даже перестал заходить в мой кабинет. Я не могу понять, что случилось.
– И тогда вы связали это с тем, что происходит в банке?
– Нет.
Поймав ее недоверчивый взгляд, он вновь повторил твердым голосом:
– Нет. Максим слишком ненавидит Машерова, чтобы иметь с ним какие-нибудь дела.
– Что между ними произошло?
– Вы читали личное дело Максима и должны были обратить внимание на то, что в начале девяностых он имел собственное дело, но обанкротился.
– Да, это было до встречи с вами.
– Тем банкротством он обязан Машерову. Тот в одно время занимался посреднической деятельностью, и однажды поставил Максиму крупную партию некачественных продуктов. Максим, конечно, ничего не знал и успел реализовать часть товара. Были случаи отравления, к счастью, без летального исхода. Максима чуть не привлекли к уголовной ответственности. Ему пришлось продать все, что можно, чтобы расплатиться за оставшуюся часть товара, который к тому времени был конфискован, а также заплатить за лечение пострадавших и компенсировать им моральный и физический ущерб. В общем, Максиму досталось, а Машеров не только вышел сухим из воды, но и заработал на этом деле не одну сотню тысяч долларов.
– Тогда вы и познакомились?
– Да, я помог Максиму урегулировать его дела с милицией и расплатиться с частью долгов.
– Значит, Максим ваш должник? Вот почему вы в нем так уверены?
– Иногда вы бываете очень циничны, – сухо проговорил Чингиз. – Нет, он больше ничего мне не должен. Он давно рассчитался со мной.
– Вы сталкивались еще раз с Машеровым?
– Да, он предложил мне объединить наши капиталы и создать совместный банк. Один крупный банк, по его мнению, лучше двух средних.
– Однако вы не согласились с ним?
– А вы бы согласились? Он и потом несколько раз подкатывал ко мне с тем же предложением. В последний раз – совсем недавно, месяца два назад. Он вел себя очень уверенно, был весел, даже добродушен, как бы вскользь упомянул о наших неудачах и громогласно – о своих победах.
– Это была случайная встреча или вы заранее договорились?
– Меня пригласил Машеров. Позвонил и сказал, что у него есть информация, которая может меня заинтересовать. Когда я ответил, что меня не интересует его фикс-идея объединить наши банки, он начал уверять, что давно выкинул эту идею из головы, что у него есть куда более интересное предложение.
– Оно действительно оказалось таковым?
– Никакого нового предложения не последовало, и никакой интересной информацией он со мной не поделился. Просто хотел продемонстрировать свои успехи, свои силы и возможности. Я застал его в окружении известных политиков, бизнесменов, представителей силовых структур. Только разговор у нас не получился.
– Вы рассказывали об этом Максу?
Он покачал головой.
– Я как раз начал замечать в нем перемены, о которых говорил.
– И вы даже сейчас не поняли, чем они вызваны?
Он вскинул на нее быстрый пристальный взгляд:
– Если вы знаете… Если Макс вам что-нибудь говорил…
Наргиз, не сдержавшись, с такой силой стукнула кулаком по столу, что чашка с остывшим кофе опрокинулась, и темно-коричневая жидкость медленно потекла по гладкой поверхности стола.
– Черт побери, да ничего он мне не говорил! А вот вам бы стоило с ним поговорить. Неужели вы не поняли, что он вас, именно вас, подозревал в том, что вы хотите отдать свой банк со всеми потрохами его давнему недругу, договорившись с ним о совместном бизнесе?
– Что?! – Чингиз был как громом поражен. – Как он мог такое подумать?
– А что ему оставалось? Думаете, что он так глуп и не догадался о том, что в банке происходит утечка информации? Да нет, догадался. И понял, что причастным к этому может только тот, кто имеет доступ к этой информации. Но полной информацией обладали только двое: вы и он. А так как он не мог подозревать себя, то оставались вы. И то, что вы избегали его, не были с ним откровенны, как раньше, только подтверждало его мысль.
– Чушь какая! – пробормотал Чингиз, вытирая со лба выступивший пот. – Да я ему всю физиономию раскрашу за такие мысли.
– Оба вы хороши, – проворчала Наргиз. – Напортачили тут.
– Да уж, – тихо засмеялся Чингиз.
Она заметила, как просветлело его лицо. Кажется, он даже позабыл о том, что человек, которого они ищут, не найден и они по-прежнему далеки от разгадки. Должно быть, то обстоятельство, что теперь нет никаких неясностей с Максом, для него важнее. Что ж, если так, то это характеризует Чингиза не с самой худшей стороны.
Занятая своими мыслями, она не заметила, как Чингиз вскочил с места, стремительно подошел к ней, наклонился и расцеловал ее в обе щеки.
– Спасибо вам.
Он улыбнулся одними глазами и вышел из кабинета, а Наргиз осталась, думая о том, что, если даже не справится с заданием, одна мысль, что она способствовала сохранению дружбы двух людей, будет долго тешить ее самолюбие.
– 7-
Наргиз увиделась с двумя друзьями ближе к обеду. Кажется, они успели объясниться: оба выглядели довольными и счастливыми.
– Так значит, вы наш новый детектив? – Максим, широко улыбаясь, шагнул ей навстречу и протянул руку. – Я начну вас бояться. Признайтесь, вчерашняя история с милицией была задумана вами заранее.
– Признаюсь. Мне надо было как-то попасть к вам домой и поговорить с вами. Я считаю, что у себя в доме человек раскрывается несколько иначе и полнее чем где-либо.
– Я мысленно прокрутил весь наш разговор, но так и не понял, как вы пришли к своим выводам. Вроде бы я не сказал ничего такого, что подтолкнуло бы вас на мысль о моей виновности или невиновности.
– Это трудно объяснить. Никакой логики в моих умозаключениях не было.
– А я только что убеждал Макса в том, что у вас железная логика, – вмешался в разговор Чингиз.
– Вы преувеличиваете мои способности. Давайте не будем о них. У нас есть разговор важнее. Надеюсь, вы не забыли о том, что нам, точнее мне, предстоит еще выявить уродов в вашем семействе?
– Урода, – поправил Чингиз.
– Ошибаетесь. Вам не приходило в голову, что вашим конкурентам удалось подкупить не одного, а, как минимум, двух ваших сотрудников? Только так можно объяснить, почему им становился известен каждый предпринимаемый вами шаг, хотя обо всех вместе знали только вы двое.
Эта мысль явно не приходила в голову ни одному из них, и теперь Наргиз явственно читала на их лицах растерянность.
– Я с трудом согласился с мыслью, что в нашем коллективе есть одна паршивая овца, а вы говорите сразу о двух.
– Я не вижу другого объяснения, – повторила она. – Поэтому мне нужно ознакомиться с личными делами одиннадцати ваших сотрудников. – Наргиз передала президенту банка список, написанный от руки мелким убористым почерком. – Вот этих.
Вернувшись в свой кабинет и получив вскоре личные дела, которые она запросила, Наргиз принялась тщательно их изучать и анализировать. На это у нее ушло два дня. Следующие два дня она бесцельно бродила по всему зданию банка, не зная, за что зацепиться. Ничего интересного в личных делах тех, кто подпал под подозрение, не было. Одни сухие факты. Ничего криминального, ничего порочащего.
Было одиннадцать часов, когда Наргиз зашла в приемную президента банка. Секретарша приветствовала ее дружеской улыбкой. За эти дни Наргиз успела поближе познакомиться с ней. Длинноногая красавица была смешлива, любила поговорить и посплетничать. За шесть дней Наргиз узнала от нее столько любопытного о сотрудниках банка, сколько при других обстоятельствах не узнала бы и за полгода. Кажется, не было в их жизни ничего такого, что могло бы укрыться от зоркого глаза Наташи. Вот и теперь, стоило Нинель Шаховой появиться в приемной и исчезнуть за начальственной дверью, как она наклонилась к Наргиз и заговорщически произнесла: