Толя встал, подошел к двери напротив и попытался ее открыть. Оказалось, что все двери в этой комнате были заперты.
– Глянь, лампа качается, – отвлекла брата Оля. – Ой, не нравится мне все это!
– Ну что ты, это от эха, – постарался успокоить сестренку Толя. – Знаешь, как бывает в горах? Крикнешь, а с гор лавина срывается. Сила звука!
– Мы же не в горах…
Толя подошел к сестренке и присел рядом.
– Коленку разбила, как начинающая альпинистка.
– Сам ты это слово, – обиделась Ольга. Ей больно, а ему все шуточки!
Толя подул на разбитое колено сестры, стараясь в темноте рассмотреть ее ушиб. Но тут лампа перестала раскачиваться и начала мигать тускло и противно, до боли в глазах.
– Щелкни выключателем, – попросила Оля, – может, лампочка нормально будет светить.
Вдруг лампа зажглась очень ярко и тут же погасла. После такой игры света Оля сначала ничего не видела, хотя и пыталась рассмотреть все, широко открывая глаза. Первое, что она начала различать, это уродливые, жуткие тени на стене. Казалось, что в углу над тумбочкой медленно вырастало чудовище, угрожающе махая не то крыльями, не то перепончатыми лапами.
– Ой, там в углу что-то шевелится, – медленно прошептала Оля, не сводя глаз с тумбочки. – Ай, – завизжала она, подскочив, – здесь, кажется, крысы, кто-то пробежал…
Она отступила назад и, натолкнувшись на брата, цепко ухватила его за рукав пижамы.
– Смотри, по стене кто-то ползет!
Медленно, с жутким скрипом отворилась дверка тумбочки, выплыли из нее и повисли в воздухе два крошечных зеленых огонька. Они качнулись вправо, влево, потом поднялись выше.
«Волчьи глаза», – подумала Оля и, судорожно задергав рукав брата, закричала:
– Включай скорее свет, мне страшно!
Толя подошел к входной двери и стал водить рукой по стене в поисках выключателя.
– Ну! – в нетерпении крикнула Оля.
– Не кричи, – отозвался брат, – выключатель не могу найти.
И тут почти над ухом раздался старческий голос:
– Можешь не искать, его там нет!
– Ой! – еще больше испугалась Оля, – кто это?
– Кто здесь? – спросил Толя, и Оля почувствовала, что брат тоже напуган.
– Я, хозяин дома.
Медленно зажглась лампа, освещая ребят, уставившихся в угол, где только что на стене уродливо извивались тени.
На тумбочке сидело лохматое существо неопределенного рода-племени в серой рубашке. Покачивая босыми ногами, оно время от времени отталкивало закрывающуюся и противно скрипящую дверцу тумбочки.
– Не мало ли вас, не надо ли нас? – скрипуче пропело существо.
Ребята молчали, рассматривая это «непонятно что». Существо шмыгнуло носом и тут же спросило вполне нормальным задорным голоском:
– И чего это вы тут раскомандовались?
– Здравствуйте, ой… – смутилась Оля, – …добрый вечер!
– Спокойной ночи! – намекнул незнакомец.
– Да, то есть нет… – Оля уже пришла в себя. – А вы кто? Сторож?
– И сторож тоже.
– Что-то я вас раньше здесь не видел, – вмешался в разговор Толя.
– А меня здесь никто не видел, – существо повысило голос, – ни раньше, ни позже.
– А-а! – осмелела Оля. – Я поняла, вы – бомж!
– Здрасьте, Настя, с чего ты взяла?
– Ну… – смутилась девочка, – одежда у вас… не очень… в общем, не модная…
– Классическая, – выделил голосом человечек и пригладил на груди свою рубашку. – Все домовые так одеваются.
Толя даже опешил от такой наглости. За кого их принимают? За малышей? Ну, уж нет!
– Знаете, не надо нам тут сказки рассказывать, – категорично заявил он. – Нет домовых, они не существуют.
Услышав это, незнакомец соскользнул с тумбочки, плавно и бесшумно приблизился к ребятам, и оказалось, что он им «в пупок дышит».
– Ну, нет, так нет, – сказал маленький человечек. – Раз я не существую…
Он посмотрел сердито, и его серые глаза позеленели от злости, потом стали желтые, как у кошки.
Толя почувствовал легкий холодок между лопатками – так неприятен был этот взгляд. Коротышка поднял голову и дунул на лампу – свет погас.
– Ой, – вскрикнула Оля, – свет включите, дяденька!
Какое-то мгновение, пока глаза привыкали, ничего не было видно.
– Мой дом, хочу – включаю свет, хочу – выключаю. Гость хозяину не указчик, – зло пробурчал коротышка где-то в стороне.
– Пойдем отсюда, – взял сестру за руку Толя. – Этот бомж, по-моему, псих.
– Для дорогого гостя и ворота настежь, – проскрипело ехидно из угла, и дверь тотчас же открылась. Но едва ребята шагнули к ней, она захлопнулась с такой силой, что зазвенели стекла окон. Толя дернул несколько раз ручку, пнул со злостью дверь и крикнул:
– Эй, дверь откройте!
– Мой дом, хочу – открываю дверь, хочу – закрываю, – ехидничал человечек в своем углу, и по стене снова поползли пугающие тени.
– Ничего, – стараясь говорить спокойно, сказал брат и взял девочку за руку, – мы не гордые, выйдем и через окно.
– Да, – храбро поддержала сестренка, – умение уже есть. Мы со второго этажа спускались, а с первого – пара пустяков, – и она потянула брата к окну.
Толя протянул руку к раме, но ставни, размахнувшись, захлопнули полуоткрытое окно, едва не прищемив ему пальцы.
– Эй ты, фокусник! – рассердился Толя не на шутку. – Ты мне чуть пальцы не отдавил! Ненормальный, что ли?
Теперь старинные ставни не пропускали ни одного лучика света, и комната потонула в темноте жуткой и устрашающей. Толя испугался, но не за себя, а за сестренку. Он всегда помнил, что она панически боится темноты и замкнутого пространства. По ночам ночничок в ее спальне выключали только тогда, когда во дворе загорался вечерний фонарь, ярко освещающий ее комнату. Толя взял сестру за руку, легко и успокаивающе сжал холодные, чуть дрожащие пальчики. Олюшка молчала, хотя ей казалось, что сердце от страха стучит очень громко.
– Мой дом, хочу – открываю окна, хочу – закрываю, – продолжал бурчать недовольно скрипучий голос. – Вас сюда никто не звал. Я и двери все запер без замков, чтобы никто не вошел, и пугать вас пытался, а вы все равно нагло лезли сюда…
Бурчание прекратилось, и над тумбочкой опять повисли два огонька. Желто-зеленые, как у разъяренной кошки. Они качнулись и поплыли навстречу ребятам.
– А теперь мне пошутить хочется… – конец фразы прозвучал весело и детским голоском. – Вы выходите, попробуйте, а я посмотрю и посмеюсь. А то что-то скучновато у меня стало… Спишь, спишь, а отдохнуть некогда! – и вслед за этим раздался многоголосый хохот. Казалось, что в комнате находятся несколько этих маленьких человечков разного возраста – смех перекатывался от старческого, скрипучего и кашляющего, до звонкого, молодого и задорного.
– Ну-ка, ну-ка, – смеясь, дразнил он, – и вашим, и нашим за копейку спляшем!
– Ах ты, малявка, – не выдержал Толя, – ну, держись! Я тебя сейчас найду, все уши пообрываю!
– Мал золотник, да дорог, – среагировал нахаленок. – Малявка – это ты про себя? А мне недавно сто пятьдесят исполнилось, до совершеннолетия всего каких-то пятьдесят лет только и осталось. Так что тебе до меня расти и расти. А насчет поискать – попробуй! Раз, два, три, четыре, пять, начинай меня искать, – самодовольно хохотнул над самым ухом Толи человечек.
В азарте Толя широко развел руки, чуть присел и, прыгая из стороны в сторону, двинулся к тумбочке, где, по его мнению, должен был находиться этот маленький нахаленок. Быстро ощупав тряпки, лежащие на тумбочке, Толик провел рукой за тумбочкой и внутри ее и вновь бросился на поиски малявки в комнате, делая обманные прыжки в разные стороны. Несколько раз он натыкался на Олю, стоящую посреди комнаты и упорно молчащую. Все двери комнаты по-прежнему были закрыты – Толя не забыл это проверить во время своих скачек. С толку сбивали появившиеся звуки: скрип дверей, шепот, шарканье шагов, шелест ветра, а может, разбросанных на полу бумаг…
– Дяденька, миленький, выпустите нас, пожалуйста, – раздался удивительно спокойный голос Оли. На мгновение тускло зажглась лампа, и Толя увидел сестренку с прижатыми к груди кулачками и сильно зажмуренными глазами.
– О-о-о! – раздалось над ухом девочки, и в сумраке над ее плечом появились два желтых огонька. – Доброе слово и кошке приятно…