МеннингВайнс. Нет, кажется, Хайндс. Но,
несмотря на столь прочные духовные узы, связывавшие нас, ядобилсявсего
лишь трехдневного отпуска, то есть в лучшем случае времени хваталотолько
на то, чтобы доехать поездомдоНью-Йорка, побытьнасвадьбе, наспех
где-то пообедать и вернуться в Джорджию в поту и в мыле.
В "сидячих" вагонах поездов сорок второго года вентиляция, насколько
помнится, была чисто условная, все былобиткомнабитовоеннойохраной,
пахло апельсиновым соком, молоком и скверным виски. Всю ночь япрокашлял,
сидя над комиксом, который кто-то дал мне почитать из жалости. Когда поезд
подошел к Нью-Йорку в десять минут третьего, в день свадьбы, ябылвесь
искашлявшийся, измученный, потныйимятый, кожаподлипкимпластырем
зверски зудела. Жара в Нью-Йорке стояланеописуемая. Зайтинаквартиру
былонекогда, исвойбагаж, состоявшийизвесьманеприглядного
парусинового саквояжика на "молнии", яоставилвстальномшкафчикена
Пенсильванском вокзале. И как нарочно, втуминуту, какябрелмимо
магазинов готового платья, ищатакси, младшийлейтенантслужбысвязи,
которому я, очевидно, забыл отдать честь, переходяСедьмуюавеню, вдруг
вынул самописку и под любопытными взглядамикучкипрохожихзаписалмою
фамилию, номер части и адрес.
В такси я совсем размяк. Водителю я дал указание довезти меня хотя бы
до дома, где когда-то "утопали в роскоши" Карл и Эмит. Но когда мы доехали
до этого квартала, все оказалось очень просто. Надо было только идти вслед
за толпой. Там был даже полотняный балдахин. Через несколько минут я вошел
в огромнейший старый каменный дом, где меня встретила очень красиваядама
с бледно-лиловыми волосами, которая спросила, чей я знакомый - женихаили
невесты. Я сказал - жениха.
- О-о, - сказала она, - знаете, тут у насвсеперемешалось. -Она
засмеялась слишком громко и указала на складной стул - последний свободный
стул в огромной, переполненной до отказа гостиной.
Вмоейпамятизатринадцатьлетпроизошлополноезатмение-
подробностей, касающихся этой комнаты, я не помню. Крометого, чтоона
была битком набита и что было невыносимо жарко, яприпоминаютолькодве
детали: орган играл прямо за моейспиной, аженщина, сидевшаясправа,
обернулась ко мне и восторженным театральным шепотом сказала: "Я_Э_л_е_н
С_и_л_с_б_е_р_н! " По расположению наших мест японял, чтоэтонемать
невесты, но на всякий случай я заулыбался, и закивал изо всех сил, иуже
собрался было представиться ей, но она церемонно приложила палец к губам и
мы оба посмотрели вперед. Было приблизительно три часа. Я закрылглазаи
стал несколько настороженно ждать, покаорганистнеперестанетиграть
разные разности и не загремит свадебным маршем из "Лоэнгрина".
Я очень ясно представляю себе, как прошел следующий час счетвертью,
кроме того важного факта, что маршиз"Лоэнгрина"такинезагремел.
Помню, что какие-то незнакомые людитоиделооборачивалисьотовсюду,
чтобы взглянуть исподтишка, кто это так кашляет.