Пусть бы уж они смотрели враждебно, все жеиэто-подобиечеловеческих
отношений. Но меня не удостаивали нималейшимзнакомгневаилихотябы
неодобрения. Несколько раз я по-испански пытался протестовать. Всепротесты
канули в пустоту. Слова мои не вызвали никакого отклика, наменясмотрели,
как на рыбешку за стеклом аквариума.
Они ждали. Чего они ждали? Возвращения кого-то изсвоих?Рассвета?Я
говорил себе: "Может быть, они ждут, когда захочется есть..."
И еще я говорил себе: "Экая будет глупость! Этожепростонелепо!.."
Куда сильней тревоги было во мне другое чувство - отвращение кбессмыслице.
Яговорилсебе:"Сейчасониочнутся,захотятдействовать,именя
пристрелят!"
Грозила ли мне и вправду опасность? Вправду ли они все еще не понимали,
что я не диверсант и не шпион, а журналист? Чтодокументымоиосталисьв
гостинице? Решили они уже, как со мной поступить? Что они решили?
Я знал о них только одно: они ставяткстенкебезособыхугрызений
совести.Застрельщикилюбыхпереворотов,ккакойбыонипартиини
принадлежали, преследуют не людей (человек сам по себевихглазахровно
ничего не значит) они ищут симптомы. Истина, не согласная с ихсобственной,
представляетсяимзаразнойболезнью.Заметивподозрительныйсимптом,
носителя заразы отправляют в карантин. На кладбище.Оттоготакимзловещим
казался мне этот допрос - опять и опять мне бросалиодносложныенепонятные
слова, и я не знал, о чем они. Шла игра вслепую, и ставкой была моя шкура. И
еще от этого мне неодолимо захотелось доказать им, что яживой,настоящий,
крикнуть что-то о себе, подтвердить подлинность моей судьбы какой-то весомой
приметой. Хотя бы - сколько мне лет. Возраст - это не шутка! Он вмещаетвсю
твоюжизнь.Зрелостидостигаешьтакмедленно,постепенно.Покаее
достигнешь, приходитсяодолетьстолькопреград,излечитьсяотстольких
недугов,столькопревозмочьгоря,столькопобедитьотчаяния,стольких
опасностей избегнуть, - а львиную долю их ты дажеинезаметил.Зрелость
рождается из стольких желаний и надежд, из столькихсожалений,забвенияи
любви. Твой возраст - какой же это груз опыта и воспоминаний! Наперекор всем
препонам, ухабам и рытвинам, худо ли, хорошо ли, с грехом пополамдвижешься
вперед, словно надежный воз. И вот, благодарясцеплениюмногихсчастливых
случайностей, ты чего-тодостиг.Тебеужетридцатьсемь.Идастбог,
надежный воз повлечет груз воспоминаний еще дальше. Итак,яговорилсебе:
"Вот к чему я пришел. Мне тридцать семь".Хотелосьобременитьмоихсудей
столь весомым признанием... Но меня больше ни о чем не спрашивали.
И тогда свершилось чудо. То было чудо очень скромное. Я незахватилс
собой сигарет. И когда один из моих стражей закурил, я, сам не знаюотчего,
слегка улыбнулся и знаком попросил у негосигарету.