Пакеты с
надписями"конфиденциально","весьманужное","всобственные руки" и "к
немедленномуисполнению"- в первый раз остались нераспечатанными. Бледное
мертвенноеутро занялось над Петербургом. Рубашкин подошел к окну. Дворники
внескончаемыйраз сметали снег и вчерашний песок с тротуаров, торопливо и
важнопроизводяэту работу, будто подметали улицы для последнего страшного
суда. Бледные чиновники спешили во всех направлениях в свои канцелярии.
"Умпровинций!..Жизньобластей!..Иточно...Вот она, новая наша
заря!"-сказалсовздохомРубашкин,отперстол, достал бумаги и стал
писатьдокладнуюзапискуксвоемуминистру.Ивтовремякак
департаментскиеполитики,разбираявчиследругих и его карьеру, решали
задачу,чембудетвпоследствииРубашкин и скоро ли его сделают сенатором
илитоварищемминистра,-нежданнаягромовая весть разнеслась между его
подчиненнымиизнакомыми.Министрпринял его просьбу. Рубашкин выходил в
отставку...
-Чтосвами!Выоставляетеслужбу?-спрашивалиего знакомые,
тоскливо и с сожалением заглядывая ему в лицо.
- Бумажное царство в России кончилось! - отвечал Рубашкин.
-Вытольконехотитесами этого заметить и в том сознаться. Дадим
место молодежи...
Онраспродалмебель,зеркала,лучшие бронзы и картины, оставил себе
тольконесколько любимых вещей, еще способных убрать одну или две небольших
комнаты.Этиостатки уложил в ящики, сдал их в контору транспортов, взял с
собоюодинчемодан,сел в вагон и поехал в Москву, а оттуда в Малороссию.
Однамысльнаполнялаего;уйтиотнеблагодарного Петербурга, пожить на
свободе,народине,упитьсяеекрасотами.АдрианСергеичсоображал
несколькосмутно,чтона юге России у него из родни должны оставаться два
двоюродныхбрата:один-в бедном полтавском хуторе, где гостил иногда и
егопокойный,безземельныйотеци откуда его самого повезли на службу, а
другой-вкакой-тостепнойполутатарскойпустыне, где-то невдалеке от
Новороссии,наюге, за Волгой. Он с ними лет двадцать уже не переписывался
инаверное не знал, живы ли они. "Ум провинций, вот оно что! самоуправление
областей!"-шепталАдриан Сергеич, проезжая срединные русские губернии и
приближаяськМалороссии.Где-тонадороге попался ему воз, запряженный
волами,мелькнулибелыеизбы.Далеезвучно раздалось некогда родное для
негоукраинскоенаречие.СердцепостаринеуРубашкинадрогнуло,он
высунулсяизкаретыидолго не мог сквозь слезы разглядеть чуть памятные
емусдетстваполя и хутора, которые уже замелькали вокруг дороги. Карета
смениласьперекладной.Тройкасворотиланапроселок.Пошлитопкие
зеленеющиеберегаВорсклы.