Я хотел
стать драгуном или хотя бы кондуктором, которыйзахлопывает двери вагона, а
потом с неизъяснимым изяществом, уженаходу, вскакивает наступеньку. Но
откуда же знать,как люди делаются кондукторами или драгунами? Однажды папа
растроганнообъявилмне,что после каникул отдаст менявгимназию, мама
плакала, учительвшколесказал,чтоя долженоченьценить, чтобуду
образованным человеком, а священникначалобращаться комне так:"Servus
[Привет(лат.).],студент!"Я краснел отгордости,все этобылотак
торжественно, мнеужестыднобыло играть, ивот скнижкойвруках,в
горестном одиночестве я взращивал в душе мальчишескую серьезность.
x x x
Примечательно, до чего восемь лет гимназии кажутся мне второстепенными,
- по крайней мере, в сравнении с детством в отчем доме. Ребенок живет полной
жизнью; детство свое, свое мгновенное настоящее он не воспринимает как нечто
временноеи переходное;и- он дома,то ecть он- важное лицо, занимающее
своеместо,принадлежащееемупоправусобственности.Ивотводин
прекрасный день деревенского мальчугана увозят в городучиться.Восемь лет
среди чужих,- так можно бы назвать это, ибо здесь он уж будет не дома, будет
чужим человеком и никогда не придет к нему ощущение уверенности, что здесь -
егоместо. Онбудетчувствовать себястрашно ничтожнымсреди этих чужих
людей, и ему без конца будут напоминать, чтоон ещеничто; школа ичуждое
окружениебудутукреплятьв немчувство унизительной малости, убогости и
незначительности,чувство, котороеон будетподавлять зубрежкойили -в
некоторыхслучаях и несколькопозднее- яростным бунтом против учителей и
гимназической дисциплины. И в классеему постоянно внушается, что все это -
лишь приуготовление к чему-то, что еще ждет впереди; первый класс - не более
чемподготовка ко второму, и четвероклассник существует для того лишь, чтоб
возвыситься допятого класса, если он, конечно, будет достаточно внимателен
иприлежен.Авсеэтивосемьдолгих лет,в своюочередь,-всеголишь
подготовкакэкзаменамнааттестатзрелости,аужпотом-то,господа
студенты, и начнется настоящее учение.Мы готовимвас к жизни, проповедуют
господапреподаватели, - словно то, что ерзает перед ними за партами, вовсе
недостойно называтьсяжизнью.Жизньначнется,когда получишьаттестат
зрелости,- вот в общихсловах самое сильное представление, пестуемоев нас
гимназией, поэтому и покидаем мы ее, словно нас выпустили на свободу, вместо
того чтобыснекоторой растроганностьюпонять, что,прощаясь сней,мы
прощаемся с мальчишескими годами.
Может быть, поэтому наши воспоминания о школе так скудны и отрывочны; и
все же - какая восприимчивость вэтомвозрасте!Как точно и живопомню я
преподавателей,смешныхиполупомешанныхпедантов,добряков,напрасно
старавшихсясовладать со стаейраспоясавшихсямальчишек,и -нескольких
благородных ученыхмужей,уног которыхдаже мальчик смутно,с каким-то
холодкомнасердце,чувствует, чтотут речь нео подготовке, ао самом
познании, что уже в эту минуту онесть кто-то и становится кем-то.