Я понял, что мне нужно найти детектива и всё ему рассказать. Он наверняка мне поверит. Я взбежал вверх по лестнице. Неприветливый администратор удивлённо почёсывал толстый подбородок.
– Джонни?
В ответ тишина.
– Джонни, это я!
В ответ храп.
– Джонни Вудхауз! Мне нужна ваша помощь!
Я приложил ухо к двери.
Поскрипывание пружин кровати, шебуршание, зевание, неровный храп.
– Вот облом!
Я направился к номерам, в которых остановились музыканты.
– Джордж! Фред!
Ответом мне был мелодичный храп. Потом тишина.
Я постучал ещё в пару номеров и пришёл к выводу, что все спят и никто, решительно никто не собирается мне помочь. Я присел на корточки и прислонился спиной к бамбуковой стене коридора. Итак, наяву или во сне, но я потерял подарок для дяди Кларка. Родители говорили, что это важно. И сейчас мне почему-то кажется, что они не шутили. Но почему это было важно? Тапочки. Из супермаркета. Зелёные. Что в них такого особенного? Может быть, это какой-то тайный знак? Или это ничего не значит, и родители просто надо мной издеваются? Как ещё это понимать? И как понимать тот факт, что теперь у меня есть эта штуковина? Я вытащил из кармана эустилиус. Предмет, полученный во сне. Теперь я держу его в руках наяву. Хорошо. На секунду представим, что это действительно случилось. Но что мне с ним делать? Что это вообще такое? Я снова стал разглядывать эустилиус. Узоры на его поверхности были приятны глазу, но в то же время от них исходило какое-то пугающее безразличие. Как будто сам холод бесконечной Вселенной сочился сквозь эти странные узоры. Я вдруг понял, что меня уносит в какие-то немыслимые дали, и я вот-вот потеряю сознание. Я быстро сунул эустилиус в карман.
– Этого не может быть, – сказал я.
– Чего не может быть? – услышал я голос стюардессы.
Анна стояла прямо передо мной со стаканом сока. Она сменила форму стюардессы на красивое белое платье.
– Простите, я вас не заметил.
– Ничего. Иногда я сама себя не замечаю.
Она улыбнулась.
– Хочешь соку?
– Спасибо, очень хочу.
Она протянула мне стакан.
– Думаю, мне уже хватит, – сказала она, – а то я лопну, как дирижабль Гинденбург.
Это оказался ананасовый сок.
– Что-то стряслось? Я слышала, как ты зовёшь на помощь.
Я задумался.
– Не уверен, стряслось ли это на самом деле. Но, по-моему, да. Мне приснился странный сон. И там всё было такое реальное…
– Что ты видел? – спросила стюардесса. Кажется, её заинтересовали мои слова.
Я пересказал ей свой сон, и она внимательно выслушала, даже ни разу не зевнув.
– Можешь показать?
Я аккуратно вытащил из кармана загадочный предмет.
Она уставилась на него и долго смотрела.
– Он определённо из сна, – заключила она.
– Как вы узнали?
– У меня есть опыт в таких вещах. Он сказал, что надвигается гроза?
– Да.
– Как выглядел тот человек?
Я описал.
– Только он скрывал своё лицо под капюшоном. И эти его странные жесты…
– Никогда раньше с ним не встречалась.
– Даже во сне?
– Даже во сне.
– Но что всё это значит?
– Я не знаю. Но я точно знаю, что если сейчас не выйду на воздух, то рухну прямо здесь и просплю до следующего тысячелетия. Хочешь со мной прогуляться?
– Отличная идея, – обрадовался я, – как раз собирался отправиться на прогулку. Перед тем как уснул.
– В холле есть широкие мексиканские шляпы для защиты от солнца. Пошли, возьмём парочку.
И мы заторопились вниз по лестнице.
Глава 5
Приключение начинается
– Твоему растению нужно больше тени, – посоветовала стюардесса, – для дуба здесь слишком яркое солнце. Мы ведь теперь в тропиках.
Мы шли по пляжу, утопая ногами в горячем песке. В своих огромных сомбреро мы были похожи на два странных гриба. Мы направляясь к берегу.
– Мне кажется… – начал я, – нет, это просто предположение. По-моему, в мою шляпу встроен вентилятор.
– В мою тоже. Интересно, кто это додумался?
– Полагаю, очень хороший человек, – сказал я, нажав на выключатель, свисающий из-под полей шляпы. Макушка стала приятно охлаждаться.
Остров был неправдоподобно красив. Чистое голубое небо обнимало собой этот великолепный маленький рай. Повсюду росли удивительные деревья и цветы. Нам то и дело попадались маленькие шалаши-беседки, где можно отдохнуть от полуденного зноя. В воздухе витали сотни незнакомых удивительных запахов. Вдалеке, затянутый синевой, громоздился вулкан.
Мы с Анной остановились в полосе прибоя. Ноги по щиколотку утонули в мокром песке и прохладных волнах.
– Мне нравится это место, – сказала Анна.
Вдруг она покачнулась и упала.
– Что с вами? – воскликнул я.
– Всё хорошо, Лёша. Я в порядке.
Она уже поднималась на ноги, отряхивая своё белое платье от песка.
– Скажите честно, сколько вы не спали?
Она покачала головой.
– И какие у вас дела на этом острове? Я никому не расскажу, обещаю.
– Ладно. Идём к тем шезлонгам. Посидим под зонтом.
Мы дошли до середины пляжа, где собралось целое стадо пустых лежаков. На пляже кроме нас никого не было. Стояла жара.
– Думаю, я знаю, почему администратор посоветовал нам не шляться по пляжу в такое время. Действительно, очень жарко.
Мы присели на шезлонг.
Анна склонила голову к коленям и вдруг подскочила.
– Кто-то должен всё узнать, – проговорила она, перемежая слова и зевоту. – Пока не стало слишком поздно. Мне жаль, что этим кем-то оказался ты. Ты ещё слишком молод.
– Я справлюсь, – заверил я Анну.
– Я ищу кое-кого. На этом острове.
– Кого?
Она прикрыла глаза.
– Мою дочь.
– У вас есть дочь?
– Да. И она потерялась здесь пару недель назад. Я прилетела, чтобы разыскать её. В тот раз произошло что-то странное. Я до сих пор не могу этого объяснить. Мы гуляли с Ритой по пляжу, и вдруг поднялась песчаная буря. Странно, правда? Здесь же не пустыня. А потом… А потом я обнаружила себя во Франции, дома. Ты хотел знать, почему я не сплю. Так вот. Это потому. Что…
Анна не открывала глаз. Её голова медленно опускалась на колени.
– Прости. Ты должен беречь… себя. Потому что я…
– Анна, пожалуйста, нет. Держись.
– Потому что я вырубаюсь. Увидимся… через… тысячу лет. Аревуар.
Она упала на шезлонг. Её сомбреро покатилось по песку. Каштановые волосы разметались по белому пластику.
– Анна, – позвал я.
На этот раз она не проснулась, как обычно. Она спала крепким глубоким сном.
– Надо позвать кого-то на помощь, – решил я. – Нельзя ей тысячу лет спать на такой жаре.
Земля под ногами вздрогнула. Птицы, только что мягко парившие над джунглями, исчезли в ветвях и затихли. «Бум!» – ещё один глухой толчок сотряс землю. Я невольно бросил взгляд на дымящийся вулкан, который стоял над джунглями. Он дымился точно так же, как и раньше. Ничего необычного. Просто тонкая струйка дыма.
«Бум!»
Удары становились всё тяжелее и ощутимей. Мне вспомнились слова Джонни Вудхауза: «Куда бы я ни приехал, там сразу начинается ураган, землетрясение, извержение вулкана или война».
Я почувствовал себя одиноким. Словно крошечная букашка, брошенная на огромную тарелку под названием Мир. На этой тарелке помещаются континенты и океаны, над головой – бездонное голубое небо, а я – лишь букашка, до которой никому нет дела. Даже дяде Кларку. Даже родителям. И Анна не сможет помочь. Это я должен помочь ей.
«Бум!»
От этого удара всколыхнулись листья на пальмах.
«БУММ!!!»
Удары становились всё мощнее и чаще. С каждым новым ударом земля тряслась всё сильнее. И вдруг всё стихло. Ощутив на затылке тяжёлое горячее дыхание, я обернулся. Нечто огромное возвышалось надо мной, загородив пол мира.
*******
Тем временем, на другой стороне Земли, в одном из многочисленных баров Пуэрто-Рико проснулся человек. С трудом разлепив глаза, и ещё не вполне осознавая, где находится, он потрогал многодневную жёсткую щетину. Щетина оказалась такой жёсткой, что ей можно было шлифовать доски. Разлепив глаза ещё на четверть микродюйма, человек отметил, что в помещении слишком мало света. Вскоре подключились и другие органы чувств, которые дали ему понять, что кроме всего прочего, здесь душно, накурено и вообще плохо пахнет. К лицу прилипла прядь длинных светлых волос, мокрых от пота и какой-то едкой жидкости. Он попытался убрать волосы со лба, но почувствовал сопротивление. Кто-то держал его за руки.