Теперь судите сами. Кемпбеллыждутотмщения. Если
отмщения не будет, если ваш Джемс избегнет кары, Кемпбеллы возмутятся. А это
означает волнения во всей горной Шотландии, которая и безтого неспокойна и
далеко не разоружена: разоружение -- просто комедия...
-- Могу это подтвердить, -- сказал я.
--ВолнениявгорнойШотландиисыграютнарукунашемустарому,
недремлющему врагу, --продолжалпрокурор,тыча пальцемввоздухине
переставая шагать покомнате, --и могупоручиться, что у нас снова будет
сорок пятый год, на этот раз с Кемпбеллами вкачестве противника. И что же,
радитого,чтобысохранитьжизнь вашемуСтюарту,который, кстати,уже
осужден и за разные другие дела, кроме этого, -- ради его спасения вы хотите
ввергнутьродину в войну, рисковать попраниемверы вашихотцов, поставить
под угрозужизньи состояниемногихтысячневинныхлюдей?..Вот какие
соображения влияют на меня и,надеюсь,в неменьшей мере повлияют на вас,
мистер Бэлфур, если вы преданысвоей стране, справедливомуправительству и
истинной вере.
--Вы откровенны со мной, милорд, и я вам за это очень признателен, --
сказал я. --Со своей стороны, постараюсь быть не менее честным. Я понимаю,
чтовашиполитическиесоображения совершенно здравы. Японимаю,чтона
плечах вашей светлости лежит тяжелое бремя долга, понимаю,что ваша совесть
связанаприсягой,которую вы дали,вступая насвой высокийпост.Ноя
простой смертный, я даже не дорос до того, чтобы называться мужчиной, и свой
долг японимаюпросто. Ямогу думатьтолько о двухвещах: о несчастном,
которомунезаслуженно угрожает скорая ипозорнаясмерть,иокрикахи
рыданиях его жены, которые до сих пор звучат уменя вушах. Я неспособен
видеть дальше этого, милорд. Так уж я создан. Если стране суждено погибнуть,
значит, она погибнет. И если яслеп, то молюбога просветить меня, пока не
поздно.
Он слушал меня, застыв на месте, и стоял так еще некоторое время.
-- Вот негаданная помеха! -- произнес онвслух, но обращаясь ксамому
себе.
-- А как ваша светлость намерены распорядиться мною? -- спросил я.
--Знаетеливы, --сказал он,-- что, еслияпожелаю, вы будете
ночевать в тюрьме?
-- Милорд, -- ответил я, -- мне приходилось ночевать в местах и похуже.
-- Вот что, юноша, -- сказалон, -- наша беседаубедила меня в одном:
на ваше словоможноположиться.Дайте мнечестное слово,что выбудете
держать втайне нетолько то, о чем мы говорили сегодня вечером, но и все,
что касается эпинского дела, и я отпущу вас на волю.
-- Я дам слово молчать до завтра или до любогоближайшего дня, который
вам будет угодно назначить, --ответиля. -- Не думайте, что это хитрость;
ведь еслибы ядал слово без этой оговорки, то ваша цель, милорд,была бы
достигнута.
-- Я не собирался расставлять вам ловушку.
-- Я в этом уверен, -- сказал я.