- Дорогой мой Сен-Фон, - предложилпринц,-ачтоеслиэтифурии
устроят нам самим порку?
- Розовыми ветками, - добавил Сен-Фон. Наши гости спустили штаны, и обе
задницы были жестоко выпороты гирляндами цветовипрутьями,изображавшими
змей.
- Очень возбуждающее средство, - заметил Сен-Фон, сноваусаживаясьза
стол, и показал нам свой торчащий, как башня, инструмент. - А вы, мой принц,
возбудились хоть немного?
- Еще нет, - ответил несчастный старец удрученным голосом. - Мненужны
болеемощныесредства;кактольконачинаетсяразгул,меняопьяняют
жестокости, беспрерывно следующиеодназадругой.Ялюблю,когдавсех
окружающих насилуют и терзают ради моего удовольствия, и я сам люблю терзать
их...
- Так вы бесчеловечны, мой принц?
- Я ненавижу людей.
- Не сомневаюсь в этом, - продолжал Сен-Фон, - потому что в любое время
дня и ночи меня также воспламеняет неодолимое желание или жевомнезреет
чернаямысльнанестивредлюдям,ибонетнасветесозданий,более
отвратительных. Когда человек силен, он оченьопасен,иниодинтигрв
джунглях не сравнитсяснимвжестокости.Аеслионслаб,тщедушен,
несчастен? Тогда он просто-напростонизок,ничтожениотвратителен-и
внутри и снаружи! Сколько раз я краснел от стыда за то,чтородилсясреди
подобных существ. Утешает меня только то, что Природа далаимменьше,чем
мне, и что она каждодневно уничтожает их, поэтому я желаюиметькакможно
больше средств и возможностей способствовать их уничтожению. Я бы, будьмоя
воля, стер их всех с лица земли.
- Однако при всем своем превосходстве, - вмешалась я, - выведьтакже
принадлежите к роду человеческому. Хотя нет! Когдачеловекмалопохожна
остальных, на все стадо, когда он повелевает им, он неможетбытьтойже
породы.
- Знаете, - сказал Сен-Фон, - она совершенно права. Мы являемся богами,
и нам должно воздаваться то же, что и им:развенемыдиктуемзаконыи
высказываем желания, которые выполняются без промедления? Разве не очевидно,
что среди людей, вернее, над людьми, есть порода, которая намного вышевсех
прочих, та, которую древние поэты называли божествами?
- Что до меня, я не Геркулес, совсем не Геркулес, - заявил принц,-я
скорее хотел бы быть Плутоном, ибомнебольшевсегонравитсяподвергать
смертным жутким мукам в аду.
- А я хотел бы уподобиться ящику Пандоры, из которого обильносыплются
болезни, косящие людей налево и направо.
В этот момент послышались стоны, их испускалитриприкованныхцепями
жертвы, которых начали мучать фурии.
- Развяжите их, - приказал Сен-Фон, - и давайте сюда.
Их развязали и подвели к моим гостям; ни одно существо женского рода не
могло бы соперничать с ними в красоте и грации, и я воздержусь описывать то,
что делали с ними два негодяя.