Признаюсь вам, что сама мысль о таком бесспорном торжестве порока
трижды заставила меня содрогнуться от оргазма. Я схватила рукулюбовникаи
прижала ее к своему влагалищу: густой липкий нектар залил ему пальцы,ион
убедился, как сильно подействовала на меня его подлость. В следующиймомент
кончилион,имощнаяструя,сопровождаемаячудовищнымибогохульными
ругательствами, увенчала его экстаз. Но не успел онвытащитьсвоеоружие,
как в дверь осторожно постучали, и вошедший слуга доложил,чтополицейский
коннетабль просит у хозяина позволения выполнить порученный ему долг.
- Очень хорошо, пусть офицер немного подождет, - сказалНуарсей.-Я
передам ему преступника. - Слуга удалился, иНуарсейвежливообратилсяк
Год: - Одевайся скорее, дорогая. Приехалтвойсупруг,онувезеттебяв
маленький загородный домик, который я специально оборудовал, гдетыбудешь
жить до конца своих дней.
Дрожа от радости, девушка оделась, и Нуарсей вывел ееизкомнаты.О,
небо! Как она ужаснулась, когда перед ней предстал одетый в черное человек с
эскортом полицейских, когда на нее накинули цепи, как на преступницу, когда,
в довершение всего, она услышала - и это, по всей вероятности, большевсего
потрясло ее, - как прислуга, заранее предупрежденная, закудахтала:
- Это она, сержант, не упустите ее, этоонавзломаласекретернашей
госпожи и тем самым бросила подозрение на всех остальных...
- Я?! Взломаласекретермадемуазель!-изумиласьГод,иногиее
подкосились. - Господь свидетель, чтоянеспособнанаэто!Коннетабль
замешкался и вопросительно взглянул на Нуарсея.
- Чего вы ждете, сударь? Справедливостьдолжнавосторжествовать,так
что выполняйте свой долг.
Бедняжку увезли ибросиливодинизсамыхстрашныхинездоровых
казематов тюрьмы Бисетр, где,сразупоприбытии,несчастнаявкачестве
последнего козыря пыталась покончить с собой. Однако ее спаслииотходили;
это означало, что долгие-долгие годы она будет сокрушаться и проклинать себя
за неизвестную ей самой оплошность,котораязаключаласьвтом,чтоона
пробудила мощные злодейские желания в ее хозяине, и Нуарсей, по крайней мере
раз в год, приходит наслаждаться ее слезами, рекомендуя тюремщикам ещетуже
затянуть ее цепи.
- А теперь скажи мне, - начал Нуарсей,кактолькоГодувели,ион
вернул мне вдвое больше того, что взял из моего секретера, - разве это нев
сто раз лучше, чем если бы мы отдали ее врукиправосудия,котороемогло
оказаться милосердным?
Тогда мы не смогли бы держать в руках ее судьбу, - улыбнулсяон,-а
так она в наших руках.
- Ах, Нуарсей, вы - страшный человек... Как здорово вы придумали!
- Да, - признал мой любовник. - Я знал, что внизуждетконнетабль,и
поверь, мне так сладко было в недрахнашейжертвы,которуючерезминуту
предстояло сдать полиции:
- Какой вы страшный и порочный человек.