Берлиоз с великим вниманием слушалнеприятныйрассказпросаркому и
трамвай, и какие-то тревожные мысли начали мучить его. "Он не иностранец! Он
не иностранец! -- думал он, --онпрестранный субъект... Но позвольте, кто
же он такой?"
-- Вы хотите курить, какявижу? -- неожиданно обратился к Бездомному
неизвестный, -- вы какие предпочитаете?
--А у вас разные,чтоли, есть? -- мрачноспросил поэт, у которого
папиросы кончились.
-- Какие предпочитаете? -- повторил неизвестный.
-- Ну, "Нашу марку", -- злобно ответил Бездомный.
Незнакомецнемедленновытащил изкарманапортсигар и предложилего
Бездомному:
-- "Наша марка".
И редактораи поэта не столькопоразило то, что нашлась впортсигаре
именно"Нашамарка", сколькосам портсигар. Онбылгромадныхразмеров,
червонногозолота, и на крышкеего при открывании сверкнулсиними белым
огнем бриллиантовый треугольник.
Тутлитераторыподумалиразно.Берлиоз:"Нет,иностранец!",а
Бездомный: "Вот черт его возьми! А?"
Поэт и владелец портсигара закурили, а некурящий Берлиоз отказался.
"Надобудет емувозразитьтак,--решилБерлиоз,-- да,человек
смертен, никто против этого и не спорит. А дело в том, что..."
Однако он не успел выговорить этих слов, как заговорил иностранец:
--Да, человексмертен, но это было быеще полбеды. Плохо то, что он
иногда внезапно смертен, вот в чем фокус! И вообще не может сказать, чтоон
будет делать в сегодняшний вечер.
"Какая-тонелепаяпостановкавопроса..."--помыслилБерлиози
возразил:
--Ну, здесь уж естьпреувеличение. Сегодняшнийвечермнеизвестен
более илименееточно. Само собой разумеется,что,еслинаБронной мне
свалится на голову кирпич...
-- Кирпич нистого ни с сего, -- внушительно перебил неизвестный, --
никому и никогда на голову не свалится. В частности же, уверяювас, вамон
ни в коем случае не угрожает. Вы умрете другой смертью.
--Можетбыть, вы знаете,какой именно? -- с совершенно естественной
ирониейосведомилсяБерлиоз, вовлекаясь вкакой-то действительнонелепый
разговор, -- и скажете мне?
--Охотно,--отозвался незнакомец. Он смерил Берлиоза взглядом, как
будтособирался сшить емукостюм,сквозьзубы пробормоталчто-то вроде:
"Раз,два... Меркурий во втором доме... лунаушла... шесть -- несчастье...
вечер -- семь..." -- и громко и радостно объявил: -- Вам отрежут голову!
Бездомный дико и злобно вытаращил глазанаразвязного неизвестного, а
Берлиоз спросил, криво усмехнувшись:
-- А кто именно? Враги? Интервенты?
-- Нет, -- ответил собеседник, -- русская женщина, комсомолка.