-- Да,мыне верим вбога,-- чутьулыбнувшисьиспугуинтуриста,
ответил Берлиоз. -- Но об этом можно говорить совершенно свободно.
Иностранец откинулся наспинку скамейкии спросил, даже привизгнув от
любопытства:
-- Вы -- атеисты?!
--Да,мы-- атеисты,-- улыбаясь,ответилБерлиоз,аБездомный
подумал, рассердившись: "Вот прицепился, заграничный гусь!"
-- Ох, какая прелесть!-- вскричал удивительный иностранец изавертел
головой, глядя то на одного, то на другого литератора.
-- В нашей стране атеизм никого не удивляет,-- дипломатически вежливо
сказалБерлиоз,--большинствонашегонаселениясознательноидавно
перестало верить сказкам о боге.
Тут иностранец отколол такую штуку: встал и пожал изумленному редактору
руку, произнеся при этом слова:
-- Позвольте вас поблагодарить от всей души!
-- За что это вы его благодарите? -- заморгав, осведомился Бездомный.
--Заоченьважноесведение,котороемне,какпутешественнику,
чрезвычайно интересно, -- многозначительно подняв палец, пояснил заграничный
чудак.
Важноесведение,по-видимому,действительнопроизвелона
путешественника сильное впечатление,потому что ониспуганно обвел глазами
дома, как бы опасаясь в каждом окне увидеть по атеисту.
"Нет,он не англичанин..." --подумалБерлиоз, аБездомный подумал:
"Гдеэто онтакналовчилсяговорить по-русски, вот чтоинтересно!" -- и
опять нахмурился.
--Но,позвольте вас спросить, --послетревожного раздумья спросил
заграничный гость, -- как же быть с доказательствами бытиябожия, коих, как
известно, существует ровно пять?
--Увы!--ссожалениемответилБерлиоз,--ниодноизэтих
доказательств ничего не стоит, и человечестводавно сдало их вархив. Ведь
согласитесь, что в области разума никакого доказательства существования бога
быть не может.
-- Браво! --вскричалиностранец, --браво! Выполностьюповторили
мысльбеспокойногостарика Иммануила поэтому поводу.Но вот курьез:он
начисто разрушилвсе пять доказательств,азатем, какбы внасмешку над
самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!
--ДоказательствоКанта, -- тонкоулыбнувшись, возразил образованный
редактор, -- такженеубедительно.И недаром Шиллер говорил, что кантовские
рассуждения по этому вопросу могутудовлетворитьтолькорабов,аШтраус
просто смеялся над этим доказательством.
Берлиозговорил,а сам вэтовремя думал: "Но,все-таки, кто же он
такой? И почему так хорошо говорит по-русски?"
--Взятьбыэтого Канта,да за такие доказательствагодана три в
Соловки! -- совершенно неожиданно бухнул Иван Николаевич.