-Вздумал
тоже, спрашивать у меня, сколько он будет здесь сидеть! Ну, откуда мне знать
это, Жан-Батист Кавалетто? Разрази меня бог! Иныеарестантывовсенетак
рвутся поскорей попасть к судье в руки.
При этих словах он искоса глянул в сторону господина Риго, ногосподин
Риго уже снова принялся закусывать, хоть и не с таким аппетитом, как прежде.
- До свиданья, птички! - подсказал тюремщик своей дочурке, взявеена
руки и целуя.
- До свиданья, птички, -повториламалютка.Тюремщикмедленностал
спускаться с лестницы, напевая куплет из детской песенки:
Кто там шагает в поздний час?
Кавалер де ла Мажолэн!
Кто там шагает в поздний час?
Нет его веселей!
и таким милым было невинноеличико,выглядывавшееповерхотцовского
плеча, что Жан-Батист счел своим долгом подтянуть из-за решетки верным, хотя
и сипловатым голосом:
Придворных рыцарей краса,
Кавалер де ла Мажолэн!
Придворных рыцарей краса,
Нет его веселей!
Это заставило тюремщика остановиться, пройдя несколько ступенек,чтобы
девочка могла дослушать песню и повторитьприпев,покаонаипевецеще
видели друг друга. Но вот ее головка скрыласьизвиду,исчезлаиголова
тюремщика, и только детский голосок слышался до тех пор,поканехлопнула
внизу дверь.
Жан-Батист еще постоял у решетки, прислушиваясь кмедленноугасавшему
эхо - в тюрьме даже эхо звучало глуше и словно отставало визнеможении;но
он мешал господину Риго, и тот пинком ноги отогнал его напрежнееместов
темный угол камеры. Маленький итальянец как ни в чем не бывало уселсяснова
на каменный пол (видно было, что ему не привыкать стать к этому) и, разложив
перед собой три ломтя черствого хлеба, принялсягрызтьчетвертыйстаким
азартом, как будто побилсяобзаклад,чторасправитсяснимивсамое
короткое время.
Быть может, и текли у него слюнки при взгляде на лионскую колбасу ина
заливное из телячьих ножек, но эти пышные яства недолго щекотали его аппетит
своим видом. Мысли о председателе и о суде не помешали господину Ригоумять
все дочиста, после чего он тщательно обсосал пальцы и вытерихвиноградным
листом.Допиваяизбутылкивино,оноглянулсянасвоегособратапо
заключению, и усы его вздернулись кверху, а нос загнулся книзу.
- Как твой хлеб, хорош ли на вкус?
- Суховат немного, да приправа выручает, - отвечалЖан-Батист,подняв
свой нож.
- Какая такая приправа?
- А я, видите ли, умею по-разному резать хлеб. Вот так-будтодыню.
Или вот так - будто жареную рыбу. Или так - будто яичницу.Илиещетак-
будто лионскую колбасу. - При этих словах Жан-Батист ловкоорудовалножом,
не забывая в то же время работать челюстями.
- Держи! - крикнул ему господин Риго.