Белые от пыли дороги сверкалипосклонамгор,сверкалив
глубине долин, сверкалинабесконечнойшириравнины.Белыепридорожные
домики были увиты пыльными лозами, длинные ряды иссушенных солнцемдеревьев
тянулись вдоль дорог,недаваятени,ивсекругомникло,истомленное
сверкающим зноем, который шел от неба и отземли.Истомленыбылилошади,
тянувшиевглубьстранывереницыповозокподдремотноепозвякиванье
колокольцев; истомлены были возницы, клевавшие носомнакозлах;истомлены
были землепашцы в полях. Все живое, все растущее страдало отзноя-кроме
разве ящерицы,чтопроворносновалавдолькаменныхоград,дацикады,
стрекотавшей, точно тоненькая трещотка. Даже пыль словно запеклась нажаре,
и самый воздух дрожал, как будто и он задыхался от зноя.
Шторы, занавеси, ставни, жалюзи - все было спущеноиплотнозакрыто,
чтобы преградить доступ сверкающему зною. Ностоилоемунайтигде-нибудь
щель или замочную скважину, и он вонзалсявнее,какдобелараскаленная
стрела. Всего надежней были защищеныотнегоцеркви.Тамсонномерцали
лампады в сумеречной мгле, соннораскачивалисьбезобразныетенистариков
богомольцев и нищих, и выйти из тихого полумрака колонн исводовбыловсе
равно, что броситься в огненную реку, когда только и остается, что плыть изо
всех сил к ближайшему островку тени. Город, где не видно людей,потомучто
каждый, разморясь от жары, рад укрыться втениилежатьнеподвижно,где
почти не слышно гомонаголосовисобачьеголая,гдетольконестройный
колокольный звон или сбивчивая дробь барабана нарушает порой тишину -таков
был в этот день Марсель, жарившийся в лучах августовского солнца.
Существовала в то время в Марселетюрьма,мерзостиневообразимой.В
одной из ее камер, до того отвратительной, что даже сверкающий день гнушался
ею и просачивался туда лишьввидескудныхвыжимковотраженногосвета,
помещалось двое узников. Приколоченная к стенескамья,всявзарубкахи
трещинах, сгрубовырезанныминанейподобиемшашечнойдоски,шашки,
сделанные из старых пуговиц и суповых костей, домино, два соломенныхтюфяка
и несколько винных бутылок - вот и все, что находилосьвкамере,еслине
считать крыс и разной невидимой глазу нечисти, кроме нечисти видимой - самих
узников.
Скудный свет, окоторомговорилосьвыше,проникалвкамеручерез
довольно большое, забранное железной решеткой окно,выходившеенамрачную
лестницу, откуда таким образом можнобылововсякоевремянаблюдатьза
обитателями камеры. Выступ в кладке стены, у нижнего края решетки, образовал
широкий каменный подоконник на высоте трех или четырех футов от полу. Сейчас
на этом подоконнике, полусидя, полулежа, устроился один изузников;колени
он подобрал, а спиной и ступнями ногупиралсявбоковыестенкиоконного
проема. Переплет решетки был настолько редкий, что не помешал емупросунуть
руку меж двух прутьев и облокотиться на поперечину, что придавалоегопозе
непринужденность.