- Хорошо же! - вскричал рассказчик и, прибавив ругательство, судорожным
движением забросил крайплащанаплечо.-Пустьвыносятсамыйхудший
приговор!
- Так они, верно, и сделают, - пробормоталсебеподносЖан-Батист,
низко наклонив голову и засовывая нож за кушак.
Больше ни с той, ни с другой стороны не было сказано ни слова, хотя оба
узника принялись расхаживать по камере взад и вперед и путиихвсякийраз
скрещивались на середине. Несколько разгосподинРиго,казалось,вот-вот
готов был остановиться, желая то ли сообщить еще что-то о своем деле, толи
просто отвести душу злобным восклицанием; но синьор Кавалетто,неподнимая
глаз, рысцой трусил дальше, и господинРиговолей-неволейпродолжалсвою
прогулку, так и не раскрыв рта.
Но вот где-то загремел в замкеключ,заставивобоихостановитьсяи
прислушаться. Донесся разноголосый говор, топот шагов. Потом хлопнула дверь,
шаги и голоса стали приближаться, и полестнице,тяжелоступая,поднялся
тюремщик в сопровождении небольшого отряда солдат.
- Ну, господин Риго, - сказал тюремщик, подойдя к решетке сключамив
руке. - Прошу вас, выходите.
- Я вижу, меня решили доставить с почестями!
- Это необходимо, - возразил тюремщик, - иначе вас,пожалуй,разорвут
на столько частей, что потом и не соберешь. Внизутеснитсятолпагорожан,
господин Риго, и она настроена не слишком дружелюбно.
Он отошел от окна; стало слышно, как он возится с замкамиизасовами.
Минуту спустя отворилась низенькая дверь в углу камеры и тюремщикпоказался
на пороге.
- Итак, прошу вас, - повторил он, обращаясь к узнику.
Среди всех оттенков белого цвета на земленеттакого,которымможно
было бы обозначить бледность, разлившуюся по лицу господинаРиго.Исреди
всех выражений, свойственных человеческим чертам, не найтиничегопохожего
на выражение этого лица в миг, когда, казалось, в каждой крохотной его жилке
билсястрах,сжимавшийсердце.Говорятобычно:"Бледен,какмертвец,
страшен, как мертвец", но сравнение это неверно, ибо нетинеможетбыть
сходства между завершенной борьбой и отчаянным напряжением решающей схватки.
Он вставил в рот новуюпапиросуи,прикурилусвоеготоварищапо
заключению, крепко стиснул ее в зубах; потом надел шляпусмягкими,низко
свисающими полями, снова перебросил через плечо край плаща и вышел вдверь,
даже не оглянувшись на синьора Кавалетто. Впрочем, и тому было сейчас недо
него; все внимание маленького итальянца сосредоточилосьнаодном:какбы
подойти поближе к двери и выглянутьнаружу.Точнозверь,подкравшийсяк
отворенной дверце клетки, за которой-свобода,онжадновглядывалсяв
темноту узкой галереи,кудавыходиладверькамеры,покаэтадверьне
захлопнулась перед ним.
Конвоем командовал офицер, флегматичный толстяк с обнаженнойшпагойв
руке идымящейсясигаройворту.