И хотя там было пусто, мне дали дрянной стол - где-то на задворках. Надо было сунуть официанту доллар. В Нью-Йорке за деньги все
можно, это я знаю.
Оркестр был гнустный, Бадди Сингера. Ужасно громкий - но не по-хорошему громкий, а безобразно громкий. И в зале было совсем мало моих
сверстников. По правде говоря, там их вовсе не было - все больше какие-то расфуфыренные старикашки со своими дамами. И только за соседним
столиком посетители были совсем другие. За соседним столиком сидели три девицы лет под тридцать. Все три были довольно уродливые, и по их
шляпкам сразу было видно, что они приезжие. Но одна, блондинка, была не так уж плоха. Что-то в ней было забавное, но, только я стал на нее
поглядывать, подошел официант. Я заказал виски с содовой, но велел не разбавлять - говорил я нарочно быстро, а то, когда мечешься и мямлишь,
можно подумать, что ты несовершеннолетний, и тогда тебе спиртного не дадут. И все равно он стал придираться.
- Простите, сэр, - говорит, - но нет ли у вас какого-нибудь удостоверения, что вы совершеннолетний? Может быть, у вас при себе шоферские
права?
Я посмотрел на него ледяным взглядом, как будто он меня смертельно оскорбил, и говорю:
- Разве я похож на несовершеннолетнего?
- Простите, сэр, но у нас есть распоряжени е...
- Ладно, ладно, - говорю, а сам думаю: "Ну его к черту!" - Дайте мне кока-колы.
- Вы не можете подбавить капельку рома? - Я его попросил очень вежливо, ласково. - Как я могу сидеть в таком месте трезвый? Вы не можете
подбавить хоть капельку рома?
- Простите, сэр, никак нельзя! - И ушел. Но он не виноват. Он может потерять работу, если подаст спиртное несовершеннолетнему. А я, к
несчастью, несовершеннолетний.
Опять я стал посматривать на этих ведьм за соседним столиком. Вернее, на блондинку. Те две были страшные, как смертный грех. Но я не глазел
как дурак. Наоборот, я их окинул равнодушным взором. И что же, по-вашему, они сделали? Стали хихикать как идиотки! Наверно, решили, что я
слишком молод, чтобы строить глазки. Мне стало ужасно досадно - жениться я хочу на них что ли? Надо было бы обдать их презрением, но мне страшно
хотелось танцевать. Иногда мне ужасно хочется потанцевать - и тут захотелось. Я наклонился к ним и говорю:
- Девушки, не хотите ли потанцевать? - Вежливо спросил, очень светским тоном. А они, дуры, всполошились. И опять захихикали. Честное слово,
форменные идиотки. - Пойдемте потанцуем! - говорю. - Давайте по очереди. Ну как? Потанцуем? - Ужасно мне хотелось танцевать.
В конце концов блондинка встала, видно, поняла, что яобращаюсь главным образом к ней. Мы вышли на площадку. А те две чучелы закатились как
в истерике. С такими только с горя свяжешься.
Но игра стоила свеч. Как эта блондинка танцевала! Лучшей танцорки я в жизни не встречал. Знаете, иногда она - дура, а танцует, как бог. А
бывает, что умная девчонка либо сама норовит тебя вести, либо так плохо танцует, что только и остается сидеть с ней за столиком и напиваться.
- Вы здорово танцуете! - говорю я блондинке. - Вам надо бы стать профессиональной танцоркой. Честное слово! Я как-то раз танцевал с
профессионалкой, но вы во сто раз лучше. Слыхали про Марко и Миранду?
- Что? - Она даже не слушала меня. Все время озиралась.
- Я спросил, вы слыхали про Марко и Миранду?
- Не знаю.