Наконец я спросил:
– Как насчет того, чтобы сделать перерыв до завтра?
Джейс опустил биту, впрочем, от усталости он уже едва мог держать ее, а потом крепко-прекрепко обнял мою ногу на прощанье и подбежал к порогу большого дома.
– Мамочка, ты видела? – и он показал пальцем на амбар. – Ты видела?
Кэти сидела в качалке, закутанная в шаль мисс Эллы, и слегка покачивалась. Поскольку я все время стоял спиной к усадьбе, то не знал, когда она появилась во дворе и сколько времени уже наблюдала за нами с Джейсом.
– Да, видела, – ответила она, – видела! – Джейс прыгнул на велосипед и торжествующе объехал портик.
– А ты здесь давно? – спросил я Кэти.
– Да, довольно давно. – Она встала и подошла ко мне очень близко, чуть ли не коснувшись меня грудью: – Спасибо тебе, Такер Рейн!
Если сегодня утром окружающая нас красота вдруг воплотилась бы в женщину, то у нее было бы лицо Кэти.
– За что? – спросил я, собираясь идти дальше.
Но она преградила мне путь:
– За то, что учишь моего сына отбивать удары!
– О, разумеется, – поспешно кивнул я.
– И еще… за вчерашний день!
– Но я не сделал ничего такого… – возразил я, отводя глаза в сторону.
– Вот за это я тебя и благодарю.
– О!
Мы немного постояли в молчании: Кэти почти прижимала меня к ограде, а я смотрел на Глю, который маячил на горизонте, в дальнем конце пастбища, в полном одиночестве, если, конечно, не считать порхающих вокруг пташек.
– Ты ведь тоже любил бейсбол в детстве?
– Любил!
Она отодвинулась, расправила на мне рубашку, и мы еще немного постояли рядом, плечом к плечу, прислонившись к ограде.
– А почему?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо было нырнуть в глубины воспоминаний, а я не был уверен, что мне этого сейчас хочется. Однажды я уже там едва не утонул. Я поддел ногой глину, покрытую галькой и навозом.
– Большинство людей считают бейсбол всего лишь видом спорта, когда большие мальчики в обтягивающих джинсах жуют жвачку, прихорашиваются и кричат: «Вперед! Бей!» Они кружат по полю и как-то странно размахивают руками. Это, конечно, имеет отношение к бейсболу, но не к его душе. Душа бейсбола живет в городских дворах и на площадках для любительской игры и освещает лица маленьких мальчиков, как у Джейса.
– Ты говоришь как будто о себе!
Я повернулся и посмотрел ей прямо в глаза:
– Кэти, я потерпел поражение, и поэтому бейсбол не стал для меня тем, чем мог бы стать.
– Для нас обоих, – подтвердил Мэтт, подтягивая к нам шланг по мокрому мрамору и нацеливая струю на окно второго этажа.
Я поднялся по ступенькам черного хода, переступив через шланг, и оглядел усадебный дом. Перемена была поразительная, просто потрясающая: так отличаются между собой первый крик новорожденного младенца, прозвучавший в родильном отделении, и беспробудное молчание мертвеца в морге.
Из-за угла, легко шагая, показался Моз. От него пахло бензином и свежескошенной травой. Сняв шляпу, он вытер лоб платком и сел напротив на кирпичное ограждение портика. Взглянув на подъездную дорогу, он тихо произнес:
– Вот пришел с дальнего конца пастбища.
Что-то в его тоне дало мне понять, что он сейчас не расположен шутить, и я наклонился вперед, и теперь все четыре ножки стула стояли прочно на земле.
– И там очень пахло табачным дымом.
Я наклонился поближе.
– Так что я потихоньку оттуда ушел, не выключив мотор трактора, и пробрался через лес, следуя за этим табачным ароматом.