Первый военачальник
Хвала богам! Взят Луций в плен. А старца
И юношей считают за богов.
Второй военачальник
Там был еще один - иль раб, иль нищий;
Он бился как герой.
Первый военачальник
Да, говорят;
Но он исчез куда-то. - Стой! Ты кто?
Постум
Я римлянин!
И не блуждал бы тут, когда бы все,
Как я, сражались.
Второй военачальник
Взять его! Собака!
Ты не вернешься в Рим, чтоб рассказать,
Как вороны клевали вас. Ты дерзок
И, видно, знатен. К королю его!
Входят Цимбелин, Беларий, Гвидерий, Арвираг, Пизанио и пленные римляне. Военачальники подводят Постума к Цимбелину, который знаками велит
тюремщику
взять его, после чего все уходят.
СЦЕНА 4
Британская тюрьма.
Входят Постум и два тюремщика.
Первый тюремщик
Тебя уж не угонят, ты стреножен.
Пасись, пожалуй, коль найдешь траву...
Второй тюремщик
...И есть захочется.
Тюремщики уходят.
Постум
Привет вам, цепи!
Вы путь к освобожденью моему!
А все же я счастливей, чем подагрик,
Который предпочел бы век стонать,
Чем исцеленным быть наверняка
Врачом надежным - смертью, тем ключом,
Что отмыкает все замки. О совесть,
Ты скована теперь намного крепче,
Чем эти щиколотки и запястья. -
Даруйте искупленье мне, о боги,
И обрету я вечную свободу.
Иль моего раскаянья вам мало?
Печаль детей смягчает гнев отцовский,
А боги милосерднее людей;
Отрадней каяться в цепях желанных,
А не надетых на тебя насильно.
Возьмите жизнь в расплату за свободу!
Я знаю, вы добрей ростовщиков,
Берущих с должников в уплату долга
Лишь четверть, треть или шестую часть.
Чтоб те могли, дела свои поправив,
Платить им вновь. Мне этого не нужно!
За Имогены жизнь - мою возьмите;
Она хоть и не так ценна, но все же
Дана мне вами, боги. Человек
Не взвешивает каждую монету
И легкую берет, чеканке веря;
Возьмите жизнь мою - я ваш чекан,
О всеблагие силы! Если вы
С таким согласны счетом - рад я жизнью
Свой долг вам уплатить. - О Имогена,
К тебе без слов взываю я!
Торжественная музыка. Появляются призраки: Сицилий Леонат, отец Постума, величавый старец в одежде воина; он ведет за руку пожилую женщину, мать
Постума; перед ними идет музыкант. Затем, позади другого музыканта, следуют два молодых Леоната, братья Постума; на груди у них раны, от которых
они
погибли на поле битвы. Они окружают спящего Постума.
Сицилий
О громовержец, не карай
Презреньем нас, людей,
Будь с Марсом крут, с Юноной строг,
Чей гнев неверностью своей
Ты распалил.
В чем грешен сын? Не довелось
Его мне повидать.
Я умер, а дитя еще
Носила в чреве мать.
Но ты - ведь на земле зовут
Тебя отцом сирот, -
Ты должен оградить его
От всех земных невзгод.
Мать
Не помогла Люцина мне;
Скончалась я, родив.
В чужой и бесприютный мир
Явился, сиротлив,
Мой бедный сын.
Сицилий
Подобно предкам славным, он
Был мудр, красив и смел
И, как наследник мой, хвалу
Везде снискать сумел.
Первый брат
Когда созрел он, возмужал -
В Британии во всей
Кто мог сравниться с ним? Кто был
Достойней и милей?
Он мужем Имогены стал,
Как лучший из мужей.
Мать
За что же брак его теперь
В насмешку превращен?
За что он изгнан и за что
Навеки разлучен
С женой своей?
Сицилий
Зачем ты Якимо, шуту
Из Рима, разрешил
Бесчестной клеветой разжечь
Его ревнивый пыл,
Чтоб в жертву подлости людской
Заклан мой Постум был?
Второй брат
Из обиталища теней
Отец его, и мать,
И братья, павшие в бою
Явились в мир опять.