Джош не сдвинулся с места, хотя из дилижанса больше никто не вышел. И даже не пошевелился. Ждал и наблюдал.
«Он знает, что я внутри, – подумала Кэрри. – Знает и ждет меня».
При этой мысли она расслабилась, улыбнулась, и женщина, сидевшая напротив, ответила улыбкой.
Надев на руку петлю от поводка Чу-Чу, Кэрри поднялась и шагнула к дверце.
Джош завидел в дверном проеме чью-то юбку и, мгновенно оттолкнувшись от стены, направился к дилижансу. Однако при виде Кэрри замер.
Их взгляды скрестились, и в душе Кэрри не осталось ни малейших сомнений. Слава богу, она не совершила непоправимой ошибки. Мистер Джошуа Грин принадлежит ей отныне и до скончания века.
Она улыбнулась дрожащими губами. Сердце билось где-то в горле. И так сильно, что мешало дышать и думать.
Джош, плотно сжав губы, широкими шагами подошел к ней. Никто не разглядел бы в его лице ни малейшего беспокойства, но он едва не сбил с ног кучера, спеша добраться до Кэрри. Подняв сильные руки, он сжал талию девушки, чтобы снять ее со ступеньки, но при первом прикосновении оба замерли. Между ними словно проскочила молния такой мощи, что Кэрри была уверена: сейчас беспомощно трепыхающееся сердце вырвется из груди.
Несколько секунд оба стояли неподвижно. Джош по-прежнему сжимал талию Кэрри, ноги которой едва касались ступеньки. Они никак не могли отвести глаза друг от друга. Постороннему они могли показаться окаменевшими, если бы не жилка, судорожно бьющаяся на шее Кэрри.
– Ну-ка, влюбленная парочка, дайте пройти, – потребовал кучер, пытаясь отодвинуть Джоша с дороги. Но тот был неподвижен, словно за эти несколько минут успел пустить корни на глубину в сотню футов.
Чары разрушила Кэрри, улыбнувшись мужу. Когда Джош ответил улыбкой, Кэрри показалось, что она сейчас растает. У него самая неотразимая в мире улыбка, четко очерченные губы и ровные белые зубы!
Медленно, игнорируя кучера, презрительно взиравшего на влюбленных, Джош подхватил Кэрри под мышки и поставил на землю. При этом пальцы случайно скользнули по ее груди, и Кэрри показалось, что она теряет сознание.
Но когда ее ноги все-таки коснулись земли, Джош отступил и почтительно коснулся полей шляпы.
– Мэм, – тихо приветствовал он.
Не будь Кэрри уже влюблена в него, наверняка влюбилась бы, услышав этот голос. Странно, но в своих мечтах она ни разу не представила, какой у него голос. Глубокий… мягкий… бархатный… совсем как у оперного певца.
Краем сознания она понимала, что нужно бы представиться, но слова почему-то застряли в горле. Да что тут скажешь?
«Здравствуйте, я ваша жена»? Или: «Вам действительно требовалась девушка с фермы?»
А может, выпалить первое, что пришло в голову? «Поцелуй меня»…
Отвергнув все эти фразы как совершенно неподходящие, Кэрри нехотя отошла от дилижанса и в сопровождении пыхтевшего Чу-Чу направилась в тень крыльца почтовой станции, где принялась яростно обмахиваться висевшим на запястье веером. Джош тем временем снова шагнул к дверце экипажа, откуда как раз выходила спутница Кэрри. Джош учтиво помог ей спуститься. Женщина весила фунтов на пятьдесят больше положенного и выглядела на несколько лет старше Джоша.
– Вы мисс Монтгомери? – донеслись до Кэрри его слова. – То есть я хотел сказать – миссис Грин.
Женщина весело улыбнулась:
– Не стоит беспокоиться, молодой человек, я не ваша жена.
Джош почтительно снял шляпу и поклонился. Кэрри тут же отметила, что у него прекрасные волосы.
– Если бы на мою долю выпала подобная честь, мадам, я посчитал бы себя счастливейшим из людей.
Женщина, почти годившаяся Джошу в матери, покраснела и хихикнула, совсем как молоденькая девушка.
Кэрри улыбнулась и покачала головой. Если у нее еще и оставались сомнения в собственной правоте, они молниеносно покинули ее при виде такой галантности. Теперь лишь от нее зависело, когда она скажет Джошу, что они связаны навеки. Но Кэрри хотела объясниться с глазу на глаз.
Как раз в эту минуту Джош заглянул в пустой дилижанс, после чего стал расспрашивать кучера. Тот, естественно, объяснил, что других пассажиров у него нет.
Кэрри уселась на пыльную скамью. Чу-Чу устроился у ее ног. Джош вынул из кармана письмо и стал перечитывать. Кэрри любовалась грациозными движениями выразительных рук, вспоминая его прикосновение.
Кучер созвал транзитных пассажиров, и те лениво потянулись к экипажу. Когда кучер уселся на козлы, Джош повернулся к Кэрри и вопросительно на нее уставился. Девушка поняла, что он ни на секунду не забывал о ней и ощущал ее присутствие не менее остро, чем она – его.
– Могу я помочь вам подняться в дилижанс? – осведомился он. Сердце Кэрри снова заколотилось. Ей с трудом удалось качнуть головой, но дар речи так и не вернулся.
Стоя спиной к Кэрри под палящим солнцем, Джош смотрел вслед удалявшемуся экипажу. Когда дилижанс исчез из виду, он медленно повернулся к ней. Теперь их разделяло всего несколько футов.
– Вы кого-то ждете? – осведомился он.
– Своего мужа, – пояснила Кэрри, улыбнувшись при виде его огорченного лица. – А вы? Кого ждете вы?
– Свою… – Осекшись, он неловко откашлялся. – Свою жену.
– Неужели? И как ее зовут?
Он так пристально смотрел на Кэрри, что, казалось, не понял вопроса.
– Кого?
– Вашу жену. Как зовут вашу жену?
Сунув руку во внутренний карман пиджака, он вытащил письмо и с очевидной неохотой оторвал глаза от Кэрри.
– У нее чудесное имя. Кэрри. Мисс Кэрри Монтгомери, – сообщил он, заглянув в письмо.
– Очевидно, вы не слишком много о ней знаете, – шутливо попеняла Кэрри.
– Ошибаетесь! Очень много, – возразил Джош, в голосе которого звенела такая тоска, что Кэрри едва не рассмеялась. – Она может за день вспахать десять акров поля, растить и резать свиней. Готовить, лечить мулов, кур и детей. Умеет стричь овец, ткать, шить одежду, мало того, при надобности даже дом построить.
– Господи милостивый! Какая работящая женщина. А она хорошенькая?
– Хотелось бы думать, что нет, – вздохнул Джош, так жадно оглядывая Кэрри, что по ее спине поползла тонкая струйка пота.
– Значит, вы никогда ее не видели?
– Еще нет, – признался Джош, шагнув к ней.
Но тут Чу-Чу приспичило погнаться за кроликом, мчавшимся по склону горы. Он так сильно дернул поводок, что Кэрри от неожиданности разжала пальцы. Пес метнулся за предполагаемой добычей. Кэрри мгновенно вскочила и попыталась поймать собаку, ставшую родным для нее существом. Единственным, кого она сумела привезти из далекого дома.
Но Джош оказался проворнее и рванулся вперед с такой энергией, словно от поимки Чу-Чу зависела сама его жизнь.
Хаос творился неописуемый. Хорошо еще, что кринолин не путался в ногах! Джош в своем черном костюме тоже выглядел достаточно смехотворно. Правда, именно он поймал болонку, прежде чем та успела нырнуть в кроличью нору. В благодарность Чу-Чу укусил его за руку.
– Скверная собака! – пожурила Кэрри, подхватывая Чу-Чу на руки и поворачиваясь к Джошу. – Огромное спасибо за то, что спасли его. Он мог бы пострадать.
Вытянув кровоточащую руку, Джош улыбнулся:
– Здесь полно гремучих змей. Так что покрепче держите за поводок.
Кэрри кивнула, поставила песика за землю, накинула петлю поводка на запястье и вынула платок.
– Давайте посмотрим вашу руку.
Джош долго отнекивался, прежде чем показать ей руку, которую она сжала обеими ладонями.
Кэрри оказалась не готова к очередной молнии, пронзившей ее, когда их руки соприкоснулись. Они стояли в тени старого тополя, вдыхая душистый горный воздух. Вокруг царили тишина и безлюдье. Впрочем, мир с таким же успехом мог бы и вообще не существовать.
Безуспешно стараясь не вздрогнуть, Кэрри промокнула кровь.
– Я… Похоже, рана не слишком глубока.
Джош, любовавшийся волосами Кэрри, рассеянно ответил: