С ними возился мужчина в новенькой рабочей одежде. Значит, часть гейгеровского склада готовилась к перевозке...
Как только дверь закрылась, я снова надел темные очки и схватился за шляпу.
– Ну ладно, завтра. Я охотно оставил бы вам свою визитку, но вы же знаете, как это бывает.
– Да, да, я знаю, как это бывает. – Она слегка дрожала, со свистом втягивая воздух накрашенными губами.
Выйдя из магазина, я направился по бульвару на восток, за углом свернул и пошел к аллее, проходящей позади магазинов. У заднего входа магазина Гейгера стоял маленький грузовик, крытый брезентом. На нем не было никакого фирменного знака. Мужчина в новой рабочей одежде как раз укладывал ящики в кузов. Я вернулся к бульвару и на ближайшем квартале нашел такси, стоящее рядом с пожарным краном. За рулем сидел молодой человек с румяным лицом и читал газету, заполненную кровавыми детективными рассказами. Я показал ему зеленый банкнот достоинством в доллар и спросил: – Вы могли бы последить кое‑за кем?
Он изучающе посмотрел на меня.
– Полиция?
– Частный детектив.
– Согласен, шеф, – улыбнулся он и сунул газету за зеркало. Я сел в такси. Мы объехали квартал и остановились напротив аллеи, идущей позади магазина Гейгера, тут же, за следующим пожарным краном.
На грузовике находилась по меньшей мере дюжина ящиков, когда, наконец, человек в рабочей одежде поднял задний борт, закрыл его и уселся за руль.
– За ним! – сказал я таксисту.
Водитель грузовика завел мотор, окинул взглядом оба конца аллеи и быстро поехал по направлению к поперечной улице. Там он свернул влево. Мы тоже. Я заметил, что на улице Франклина вот‑вот сменятся огни светофора, поэтому попросил водителя подъехать к грузовику поближе. Но он не смог или не сумел сделать это. Когда мы оказались на улице Франклина, грузовик опережал нас на два квартала. Правда, он находился в поле нашего зрения, но на Восточной, где было большое движение, мы значительно отстали от него. Я как раз начал говорить что‑то на эту тему своему водителю, не слишком выбирая слова, когда заметил, что грузовик сворачивает на север, на улицу Брайтон‑Плас. К тому времени, когда мы добрались до нее, грузовик исчез.
Румяный таксист успокаивающе проворчал что‑то и мы черепашьим шагом поехали между холмов, высматривая за каждым кустом наш грузовик. В какой‑то момент я увидел элегантный белый дом, фасад которого выходил на Рэндолл‑Плас, а задняя часть с подземным гаражом на Брайтон‑Плас. Когда мы проезжали мимо и мой румяный таксист как раз утешал меня, что грузовик должен быть где‑то здесь, я увидел его у въезда в подземный гараж. Он стоял в полумраке, задний борт был снова опущен.
Мы объехали дом и я высадился из такси перед парадным входом. В холле никого не было, не было также и списка жильцов. У стены стоял деревянный стол, рядом с подвешенными на специальном устройстве почтовыми ящиками. К счастью, на них были видны фамилии. Некто Иосиф Броуди занимал апартамент номер четыреста пять. Некто Иосиф Броуди получил от генерала Стернвуда пять тысяч долларов только за то, чтобы отцепился от его маленькой дочурки Кармен и нашел себе вместо нее другую маленькую девочку. Возможно, это был тот самый Джо Броуди. Пожалуй, я даже поручился бы за это.
Я пошел вдоль стены холла к выложенной плитками лестнице, возле которой находилась шахта автоматического лифта. Верхняя часть лифта располагалась на уровне пола холла. За лифтом я увидел дверь с надписью «гараж». Я открыл ее и по узкой лестничке спустился в полуподвал. Дверь лифта была открыта и заблокирована. Мужчина в новой рабочей одежде с кряхтеньем затаскивал тяжелые ящики в кабину. Я остановился рядом и, куря сигару, стал смотреть на него. Было видно, что ему это не очень нравится. Спустя некоторое время я сказал:
– Не забывай про вес, дружок. Лифт рассчитан только на полтонны.