– Понимаю. Конечно, трудно. Судя по всему, никакого отношения к убийству это не имеет.
– Да, – сказал я. – Но это еще одно странное дело.
Мы оба молчали, глубоко задумавшись.
– Могу ли я спросить, какие у вас планы? – наконец сказал я.
Она подняла голову.
– Я собираюсь прожить здесь полгода, не меньше, – в ее словах прозвучал вызов. – Не потому, что мне хочется. Я в ужасе от одной мысли, что придется здесь оставаться. Но мне кажется, это единственный выход. А иначе люди начнут говорить, что я сбежала, что у меня совесть нечиста.
– Ну что вы!
– Нет, я их знаю. Особенно после того... – Она замолклa, потом продолжала: – Через полгода я выйду замуж за Лоуренса. – Она взглянула мне прямо в глаза. – Так мы решили. Дольше мы ждать не собираемся.
– Я так и думал, – сказал я.
Внезапно она разрыдалась и закрыла лицо руками.
– Если бы вы только знали, как я вам благодарна, если бы вы знали! Мы с ним уже распрощались – он готов был уехать. Мне... мне так страшно думать о смерти Люциуса. Если бы мы собирались уехать вдвоем и тут он умер бы – сейчас я была бы в отчаянии. Но вы заставили обоих нас опомниться, удержаться от греха. Вот за что я вас и благодарю.
– Возблагодарим Господа, – сказал я торжественно.
– Но это ничего не значит. – Она выпрямилась. – Пока убийцу не найдут, все будут думать, что это Лоуренс, – о да! Непременно будут! Особенно когда он на мне женится.
– Дорогая моя, показания доктора Хэйдока совершенно ясно доказывают...
– Какое людям дело до показаний? Они про это ничего не знают. И медицинские свидетельства никогда не убеждают никого из посторонних. Вот еще одна причина, заставляющая меня остаться. Мистер Клемент, я должна узнать правду.
Когда она говорила это, глаза ее горели огнем. Она добавила:
– Поэтому я и пригласила эту девицу.
– Мисс Крэм?
– Да.
– Значит, вы все-таки сами ее пригласили. Я правильно понял, что это ваша инициатива?
– Целиком и полностью. Да, конечно, она немного похныкала. На следствии – она была уже там, когда я пришла. Но я пригласила ее сюда специально.
– Неужели вы думаете, – воскликнул я, – что эта глупенькая девушка имеет отношение к убийству?
– Нет ничего проще, чем представиться дурочкой. Легче легкого.
– Значит, вы все же думаете...
– Нет. Честное слово, я ее не подозреваю. Мне просто кажется, что она что-то знает. Хотелось разузнать о ней побольше.
– И в первую же ночь, когда она здесь оказалась, был изуродован портрет, – задумчиво сказал я.
– Вам кажется, это она? Зачем? По-моему, это совершенно нелепо и невозможно.
– Нелепо и невозможно было убить вашего мужа у меня в кабинете, – с горечью возразил я. – Однако кто-то это сделал.
– Знаю. – Она положила ладонь на мою руку. – Как это ужасно для вас. Я очень вас понимаю, хотя мало об этом говорю.
Я вынул из кармана сережку с голубой бирюзой и протянул ей.
– Это, кажется, ваша?
– О! Да. – Она с радостной улыбкой протянула руку. – Где вы ее подобрали?
Я не спешил класть украшение в ее раскрытую ладонь.
– Если вы не возражаете, – сказал я, – я бы еще немного подержал ее у себя.
– Пожалуйста!
Она глядела на меня удивленно и пытливо. Но я не стал ничего объяснять. Я спросил, как ее денежные дела.
– Вопрос нескромный, – сказал я, – но, поверьте, я хотел бы, чтобы вы поняли его не так.