Королевская Вольная колония
Примечание. Просим никаких цепей с собой не брать.
Я долго колебался, как подписать: «Королевская колония» или «Вольная колония». В конце концов решил написать и то и другое. Это придавало обращению определенную солидность.
Ответное письмо, написанное красной краской на пергаменте (пергамент был сделан из старого дождевика Фредриксона), оказалось прибитым к двери хлебным ножом Мюмлы‑мамы.
Роковой час настал, – писало мое милое привидение.– В пятницу, ровно в полночь, в этом пустынном краю раздастся одинокий вой собаки Смерти! Вы, тщеславные слизняки, заройтесь носами в землю, которая загудит от тяжелых шагов Невидимки, ибо ваша Судьба начертана кровью на стене Гробницы! Если захочу, все равно прихвачу с собой железную цепь.
Привидение по прозвищу Страшило
– Ясно, – сказал Юксаре, – похоже, ему очень нравится слово «судьба».
– Ты вот что – не смейся на этот раз, – сказал я строго. – Так‑то оно и бывает, когда ни к чему на свете не испытываешь истинного уважения!
Посоветовавшись, мы послали Шнырька пригласить Фредриксона на свидание с привидением. Конечно, я и сам мог бы пойти, но я помнил слова Фредриксона: «Я не могу показать тебе это, пока оно не будет готово. Ты пришел слишком рано. Мне немножко некогда». Он сказал это, как всегда, вежливо, но каким‑то ужасно чужим голосом.
Привидение явилось только в двенадцать и известило о своем приходе, издав трижды протяжный вой.
– Я здесь! – заявило оно. – Трепещите, смертные, час отмщения забытых костей настал!
– Привет! Привет! – сказал Юксаре. – Что ты все воешь о каких‑то старых костях? Чьи это кости? Почему ты само с ними не разберешься?
Я пнул Юксаре по лодыжке и вежливо сказал:
– Приветствую тебя, призрак ущелий! Как поживаешь? Бледно‑желтый ужас, оскалив зубы, глядит на заклятый берег.
– Перестань меня передразнивать! – разозлилось привидение. – Эти слова позволено говорить одному мне!
– Послушай‑ка, – сказал Фредриксон, – не мешай‑ка спать по ночам. Пугай кого‑нибудь другого, ладно?
– Да все другие уже привыкли ко мне, – угрюмо ответило привидение. – Даже дронт Эдвард больше не боится.
– А я боюсь! – крикнул Шнырек. – Я все еще боюсь!
– Очень любезно с твоей стороны! – сказало привидение и поспешно добавило: – Заброшенный караван скелетов воет под ледяным желто‑зеленым светом луны!
– Дорогое привидение, – ласково сказал Фредриксон, – по‑моему, у тебя нервы немного того – не в порядке. Давай договоримся: ты обещаешь пугать кого‑нибудь в другом месте, а я научу тебя, как можно пугать по‑другому. Идет?
– Фредриксон здорово придумывает всякие штуки! – воскликнула Мюмла. – Ты даже не представляешь себе, что можно сделать из фосфора и тонкой жести! Можно до смерти напугать дронта Эдварда!
– И Самодержца, – добавил я.
Привидение заколебалось.
– Можешь, например, заиметь свою собственную (туманную) сирену, – намекнул Фредриксон. – А ты, случайно, не знаешь, как делают фокус с просмоленными нитками?
– Нет. А как это? – заинтересовалось привидение.
– Берешь обыкновенные нитки, – пояснил Фредриксон. – Привязываешь их к чьим‑нибудь ногам, потом прячешься и натираешь нитки смолой… Дьявольски страшно…
– На мой дьявольский глаз, ты ужасно симпатичный! – воскликнуло привидение и, свернувшись клубочком, улеглось у ног Фредриксона.