Ты будешь рассказывать истории про привидения?
– Я обожаю про привидения, – заахала Мюмла. – Мама по вечерам всегда рассказывает нам страшные истории и под конец сама так пугается, что мы пол‑ночи ее успокаиваем. А с моим дядей по материнской линии бывает еще хуже. Один раз…
– Я говорю совершенно серьезно, – перебил я ее сердито. – Рассказывать про привидения?.. Клянусь своим хвостом! Я покажу вам привидение! Настоящее! Интересно, что вы тогда скажете? – И я победоносно посмотрел на них.
Мюмла захлопала, а Шнырек со слезами на глазах прошептал:
– Миленький тролль, не надо!
– Ну ради тебя вызову очень маленькое привидение, – успокоил я его.
Юксаре перестал есть и уставился на меня с удивлением, я бы даже сказал, с восхищением! Я достиг цели: спас свою репутацию и свой авторитет! Но, дорогие читатели, вы можете представить себе волнение, охватившее меня перед тем, как часы пробили двенадцать? Вернется ли привидение? Будет ли оно достаточно устрашающим? А вдруг начнет чихать, болтать всякую чепуху и испортит всю затею?
Типичная черта моего характера – любой ценой произвести впечатление на окружающих: вызвать восторг, сострадание, страх или любые другие сильные чувства. Возможно, это происходит оттого, что в детстве меня никто не понимал.
Когда полночь приблизилась, я вскарабкался на утес, поднял мордочку к луне и принялся делать магические жесты лапами и издавать такой вой, который должен был пронять всех до мозга костей. Иными словами – я вызывал привидение.
Колонисты сидели как зачарованные, лишь в ясных глазах Юксаре я увидел иронию и искорку недоверия. Я и сегодня чувствую глубокое удовлетворение от того, что произвел‑таки впечатление на Юксаре. Привидение явилось! Оно и в самом деле было прозрачное, без тени, и тут же начало завывать о забытых костях и ужасах из ущелья.
Шнырек закричал от страха и спрятал голову в песок. Зато Мюмла сразу же подошла к привидению и протянула ему лапку:
– Привет! Как приятно увидеть настоящее привидение. Не хочешь ли отведать нашего супчика?
Никогда не знаешь, какой номер выкинут мюмлы!
Конечно, привидение оскорбилось. Оно растерялось, съежилось, сморщилось и исчезло, превратившись в печальное колечко дыма. Юксаре начал смеяться, и я почти уверен, что привидение слышало этот смех. В общем, ночь была испорчена.
Но колонистам пришлось дорого заплатить за свою непростительную бестактность. Последующую неделю просто трудно описать. Никто из нас не мог спать по ночам. Привидение нашло железную цепь и звякало ею до четырех утра. Кроме того, нас будил крик совы, вой гиены, шаркающие шаги и стук в двери, наша мебель начала прыгать по комнате и ломаться.
Колонисты были недовольны.
– Убери свое привидение, – потребовал Юксаре. – По ночам я хочу спать!
– Не могу, – серьезно пояснял я. – Если хоть раз вызовешь привидение, приходится его терпеть.
– Шнырек плачет, – упрекал меня Юксаре. – Привидение нарисовало череп на его банке из‑под кофе и написало внизу: «ЯД».
– Какое ребячество, – ответил я.
– И Фредриксон рассердился. Твое привидение накалякало всякие угрозы на «Морском оркестре» и ворует у него стальные пружинки!
– В таком случае, – согласился я, – нужно и в самом деле принимать какие‑то меры! И немедленно!
Я быстренько сочинил обращение и повесил его на двери навигационной каюты. Оно гласило:
Уважаемое привидение!
По ряду причин в следующую пятницу перед заходом солнца состоится собрание привидений. Все жалобы принимаются во внимание.
Королевская Вольная колония
Примечание.