Правда, теперь мы с ним все время ссоримся. Он вступил в дело к своему дяде и стал, как бы это сказать, какой-то пресный, что ли. Правда, уверяет, что бросит службу и займется журналистикой - он неплохо пишет. Но я не верю в эти разговоры. Он хочет одного - разбогатеть. Это так противно, по-моему. Вы не согласны, мистер Саттертуэйт?
Он был растроган ее молодостью, ее детской самоуверенностью...
- Голубушка, - сказал он, - на свете так много противного! Так много противных людей, одержимых не только мыслью о деньгах.
- Да, правда, люди по большей части просто свиньи, - с готовностью согласилась Мими - Вот почему я так горюю по мистеру Беббингтону. Понимаете, я его очень любила. Он меня готовил к конфирмации, да и вообще... И хотя во многом это, конечно, ахинея, но у него так славно все получалось. Видите ли, мистер Саттертуэйт, я на самом деле исповедую христианскую веру, не в такой степени, конечно, как мама - она не расстается с молитвенником, не ленится ни свет ни заря ходить к службе и все такое прочее. Нет, у меня это скорее от ума. И потом, христианство это же историческое явление. Церковь засорена павликианской ересью.., вообще там такая неразбериха. Но само христианское вероучение, по-моему, правильное. Поэтому я не могу, как Оливер, принять социалистическую идею. На самом деле наши взгляды во многом схожи - общественная собственность и все такое прочее, однако разница состоит в том, что.., впрочем, хватит об этом. Просто Беббингтоны - настоящие христиане. Не суют нос в чужие дела, никого не осуждают, ко всем добры и терпимы. Они пользуются здесь всеобщей любовью... Кроме того, Робин...
- Робин?
- Это их сын... Его убили в Индии... Мне.., я была им увлечена.
Мими прищурилась и устремила взгляд вдаль, на море...
Потом встрепенулась, возвращаясь мыслями к настоящему, к мистеру Саттертуэйту.
- Теперь вы понимаете, почему я так мучаюсь. А вдруг мистер Беббингтон умер не своей смертью, представьте только...
- Дитя мое! Послушайте...
- Вы же понимаете, как странно все получилось. Ужасно странно!
- Но вы только что говорили, что у Беббингтонов просто не могло быть врагов!
- В том-то и дело! Невозможно представить себе хоть сколько-нибудь правдоподобный мотив...
- Опять вы за свое! Ведь в коктейле ничего не обнаружили.
- А если ему что-то впрыснули под кожу?
- Ну, конечно, яд, которым индейцы в Южной Америке пропитывают стрелы! - подхватил мистер Саттертуэйт с добродушной насмешливостью.
Мими хмыкнула.
- Точно. Яд, не оставляющий следов. Видно, вам все это кажется детской выдумкой. Погодите, придет день, когда вы поймете, что мы правы.
- Кто это “мы”?
- Сэр Чарлз и я. - Мими немного покраснела. Мистер Саттертуэйт, как истинный сын своего времени, когда в каждом доме в книжном шкафу можно было найти “Мудрые мысли на все случаи жизни”, тотчас вспомнил строки из Теннисона:
Годами вдвое старше, чем она,
Шрам на лице обветренном и темном.
Лишь раз взглянула - и навеки влюблена,
Свершился рок...
Однако мистер Саттертуэйт тотчас же почувствовал легкое смущение - кому придет в голову облекать свои мысли в стихотворную форму, это в наше-то время! Да и Теннисон нынче не в моде. Кроме того, сэр Чарлз, конечно, обветрен и темен.