— Кто там? — донесся из-за двери голос с европейским акцентом.
Таррелл поднес свой жетон к глазку.
— Полиция Нью-Йорка, нам нужно поговорить с Хорстом Мюллером.
— Конечно. Подождите минуту, пожалуйста.
Никки сразу поняла, что он тянет время, и бросилась вниз; преодолев половину пролета, она услышала лязг дверного засова и грохот — это Тараканы колотили ногами в дверь. Она пронеслась через вестибюль и выскочила на тротуар, оглядывая здание в поисках пожарной лестницы.
— Вон он! — крикнул Каньеро, высунувшись из открытого окна на третьем этаже.
Взглянув в сторону, указанную Каньеро, Хит заметила стриптизера: обхватив угловой столб, поддерживавший леса, он скользил вниз, к тротуару. Детектив крикнула, приказывая ему остановиться, но он спрыгнул с лесов и, перекувырнувшись в воздухе, приземлился на обе ноги. При этом он поскользнулся на обледенелом тротуаре и чуть не упал, но быстро выпрямился и бросился бежать, только мелькали длинные светлые волосы, делавшие его похожим на Фабио.
Детектив Хит пустилась в погоню, Таррелл выскочил из парадной и последовал за ней; он вызывал по рации подкрепление, выкрикивая на всю улицу адрес дома.
Бежать было нелегко: тротуар был покрыт пятнадцатисантиметровым слоем льда, с неба сыпалась снежная крупа. Когда Мюллер перебежал перекресток на Генри-стрит, сбоку возник фургон с запчастями; водитель резко затормозил, чтобы не сбить человека, машину занесло, и она врезалась в припаркованный автомобиль. Хит не стала пересекать улицу. На ее стороне располагались многочисленные рестораны и магазины с навесами, поэтому у нее было преимущество: она бежала по асфальту, а Мюллер — по льду.
После следующего перекрестка она догнала стриптизера и теперь бежала параллельно ему. Оглянувшись через плечо, Хит быстро осмотрела улицу: проезжая часть была пуста — лишь в конце квартала из-за угла выруливала «тараканья тачка» с включенной мигалкой. Замедлив бег, чтобы не поскользнуться, Хит пересекла улицу и крикнула:
— Мюллер, ни с места, полиция!
Он обернулся — видимо, не ожидал услышать ее голос так близко, — и потерял равновесие. Мюллер едва не рухнул на тротуар, но успел схватиться за перила лестницы, ведущей на террасу дома, и упал только на одно колено. Не успел он подняться, как на него налетела Хит; она ухватилась за перила, перепрыгнула через них и повалила Мюллера на землю.
Детектив услышала треск, затем возглас «Scheiss!» и стон. Пока Хит надевала на немца наручники, он извивался на бетонных ступеньках и стонал. Подбежавший Таррелл помог Хит поднять пленника на ноги.
— Осторожно, — предупредила Никки. — По-моему, я слышала, как треснула кость.
— Ja, это была моя ключица! Что вы вытворяете?
Каньеро уже пристроил «краун викторию» во второй ряд и открыл заднюю дверцу; они повели беглеца к машине.
— А почему вы бежали от нас?
Но Хорст Мюллер не успел ответить. Пуля пробила воротник его рубашки, Хит и Таррелла забрызгало кровью. Немец снова упал на асфальт, но на этот раз не застонал. Он вообще не издал никаких звуков.
Хит крикнула: «На землю, все на землю!» — и бросилась на пол салона, прикрывая собой тело Мюллера. Она вытащила пистолет, одновременно осматривая террасу, окна многоэтажки, крышу здания напротив. Таррелл, выхватив оружие, тоже озирался по сторонам и вызывал по рации помощь. Раздались выстрелы.
Со стороны Генри-стрит донесся рев двигателя и визг шин, скользящих по обледеневшему асфальту. Хит, пригнувшись, бросилась к Каньеро, укрывшемуся за «тараканьей тачкой», но было уже поздно. Джип развернулся и рванул прочь; переехал через тротуар, свернул на Оранж-стрит и скрылся из виду.
Хит узнала этот джип. Она сообщила патрульным приметы машины: темно-серая, с широкими шинами.