Вообще, практически все животные, и уж во всяком случае, все домашние, прекрасно понимают человека. Некоторые даже пытаются общаться с людьми. Тут уж сложнее, поскольку не все люди, пусть даже они – добрые хозяева, стараются нас понять. Вот мне с моими повезло. Мама, приходя с работы и обнимая меня, поскольку я, радостно помахивая хвостом, всегда выбегаю её встречать, обычно спрашивает:
– Ну, рассказывай, Цент, как ты тут?…
И я, захлёбываясь своими собачьими словами, стараюсь на своём языке высказать, как я скучал по ней и по папе, по детям, которые были в школе… Я рассказываю, как провёл день, в основном, валяясь на диване, как потом гулял с Настей и Денисом, как было весело на улице, но ещё веселее мне оттого, что все опять собираются в доме! Конечно, членораздельных человеческих слов от меня не услышишь, но мама прекрасно меня понимает. Иногда я с трудом могу произносить по-человечески слово «мама» и это всех очень радует.
Как я появился в этом доме, не помню. Маленьким щенком меня купили папа с мамой и привезли в подарок детям. Позже я узнал, что принадлежу к породе сторожевых собак, которым полагается охранять людей и разные секретные объекты. Но меня приобрели совсем для других целей. Для того, чтобы я был другом семьи. Согласитесь, это тоже очень ответственная и важная задача – быть верным другом и защитником!
Конечно, поначалу не всё было гладко. Сразу не становятся образцовыми псами. Пришлось освоить несколько уроков по обучению и воспитанию, научиться выполнять разные команды, например: «Рядом!», «Сидеть!», «Ко мне!», и другие. Надо было научиться ходить на поводке и при этом не обращать внимания на встречных собак, которые тоже выводили своих хозяев на прогулку, и игнорировать кошек. Надо было отучиться «тащить в пасть» всякую, по мнению хозяев, гадость, чтобы не отравиться, не принимать еду из чужих рук и всегда быть готовым защитить своих хозяев. А мои хозяева – это Настя и Дениска.
«Эх, такую собаку разбаловали, – иной раз сокрушается папа, ласково трепля меня за шею. – Сторожевого пса превратили в комнатную собачонку вроде болонки!». Но я вижу, что он не расстроен. Он понимает, что основная моя служба – охранять детей и быть им другом.
Кормят меня очень хорошо и вообще, живётся мне просто здорово. «Вот она, собачья жизнь, – с улыбкой говорит мама, – угощая меня косточкой с мясом. – Эх, чтоб я так жила!»
Вот когда мы приехали в деревню, я сразу обнаружил, что собачья жизнь у всех собак разная. Оказывается, некоторых псов держат на цепи, а другие и вовсе бездомные… Справа и слева были участки, которые имели своих хозяев и охранялись своими собаками. Мы сразу договорились с хвостатыми охранниками, что у каждого из нас – территория неприкосновенна. Если кто-то проникнет на мой охраняемый объект (это я так, по-служебному), то я имею право задать ему хорошую трёпку. Но мне и самому следует соблюдать строгое правило: не лезть, куда не следует.
– За это нас и держат, – объяснил мне пёс с той стороны, рядом с которой стоит наша Вишенка, имя у него – Грек (а хозяин – дядя Костя). – Если пускаешь на свою территорию посторонних, значит ты – никудышный пёс, плохой сторож. И кормить тебя – незачем…
– Мы сами и дружить умеем, и вместе отпор дадим, кому следует, – поддержал его сосед с другой стороны, Жук. – Но своя территория – место священное. Вот так-то.
У соседских собак были свои маленькие домики, будки, где они спали и прятались от жгучих солнечных лучей. Возле каждой будки я заметил миску, из которой сторожа ели свою похлёбку, коей угощали их хозяева за верную службу.
– А ты, видать, никогда службу не нёс? Тяжко тебе придётся привыкать к будке, – вздохнул Грек, звеня цепью, когда я ему рассказал в двух словах о себе и своих хозяевах.
– Быть у человека охранником – тоже почётная служба, – поддержал меня Жук. – Внутри дома, да деревне или в городе – там тоже хлопот хватает…
– Да, согласился с ним Грек. – Главное, чтоб хозяин был хороший.
Поначалу всё было непривычно.
– Вот, Цент, – сказал мне папа, – теперь всё это – твоя территория. Дом, сад, огород, … то есть, всё, что находится по эту сторону забора…
Во дворе я тоже заметил старую будку. Видимо, в ней тоже когда-то жил пёс. Мне стало отчего-то грустно. Не хотелось садиться на цепь.
– Не грусти, – сказал папа, поняв моё состояние. – Иди в дом. Там тебя ждёт обед!
Вот это – другое дело!
Я обнюхал каждый уголок «своей» земли. А сколько запахов было тут! Это вам не город, тут пахло настоящей жизнью! Земля дышала и цвела, в каждой щели забора был чей-то домик, а садовые деревья источали тепло и даже какую-то ласку, в этом я не мог ошибиться! Было просто чудесно! А от соседей пахло хозяйством – всех запахов сразу и не перечесть!
Вот дом меня насторожил.
Не скажу почему, пока не разобрался. Определённо, в нём кто-то жил, кроме нас. Я не говорю про кошек, которые тут хозяйничали, гоняя мышей. Я их не стал обижать, ведь это был и их дом… И всё же, я что-то чувствовал. Дом не был пуст, но что за загадочное существо обитало в нём, мне было невдомёк. Наверное, в каждом доме живёт некто, кого люди называют домовым. Может быть, это он и был… Ничего, потом разберёмся. Подожду, пока кошки не привыкнут ко мне, перестанут бояться. Потом поговорю с ними. Они-то уж точно знают…
Настя и Денис – хорошие дети. Я их очень люблю. И они меня любят. Поначалу они хотели меня как бы поделить… Это в городе у них одна комната на двоих, в которой и я располагаюсь. А тут – у каждого своя. И каждый хочет, чтобы Цент спал у него. Вот я и путешествую, то к Насте, то к Денису, то к папе с мамой зайду, то спущусь к кухне… Там мне больше всего нравится. Запахи вкусные, и миска моя тут же…
Поскольку во мне течёт кровь моих предков – сторожевых псов, я сам выбрал себе основное место – возле входной двери. И неподалёку от кухни… Тут мне и постелили широкий коврик. Я прекрасно слышал звуки, доносящиеся с улицы, и каждый шорох, раздающийся в глубине дома. Теперь это – мой пост!
Однажды, на третий или четвёртый день нашего пребывания в деревне, папа с мамой уехали по делам в ближайший городок. Они хотели купить небольшой телевизор на кухню. С ним веселее готовить еду. Вот они уехали, сказав, что скоро вернутся, а Настя с Дениской отправились изучать дом. А точнее – решили проверить чердак. Хотя, насколько я помню, им не разрешали туда лезть.
– Надо исследовать чердак! – сказала Настя. – Я не смогу спокойно спать, пока не буду знать, что творится у меня над головой!
– Да, – тотчас согласился Денис. – Вдруг там хранится что-то ценное! Или просто загадочное…
Их интерес раззадорил и меня. Я дал им понять, что поддерживаю это решение и готов подстраховать их. Правда, сам я на чердак подняться не могу, для такой лестницы нужны руки, а не лапы. Поэтому я остался внизу, возле их комнат. Оттуда я наблюдал, как Настя и Денис взбираются наверх и отворяют заветный люк.
– Здесь не заперто, – радостно сообщила Настя. – Только темновато тут…
– Я захватил фонарик! – ответил Денис.
И вот они на чердаке.
– Ох, и пыли тут! – слышал я голос Насти. – Осторожно, здесь валяется старая швейная машина… А в углу какие-то доски…
– Тут запросто можно ноги поломать! – откликнулся Денис. – Иди помедленней, Настя!
Заскрипели доски под их ногами. Я тихонько гавкнул, мол, волнуюсь за вас…
– Спокойно, Цент, всё в порядке! – ответили мне два голоса сверху.
– А это что?… Радиоприёмник… Тоже древний, здоровый какой…
– А тут стулья… Сломаны… Наверное, их можно отремонтировать…
– А это разобранная кровать… Её можно собрать и поставить в саду. И валяться под деревьями!…
Было похоже, что на чердаке хранится масса полезных вещей!
– А вот лыжи… А это что?
– Моток проволоки…
– Какие-то газеты-журналы…
– Ой! – вдруг воскликнула Настя.
– Что случилось?
– Да ударилась обо что-то… Посвети-ка сюда…
– Сейчас… Похоже на сундук. Давай откроем?