Я повеселела и стала умываться. Слава богу, проблема решена.
– Во как! – раздалось сзади. – Классно! Мигом схарчили!
Я осторожно смыла с лица остатки геля и открыла глаза. Веселый Сережка потряс пустой банкой.
– Говорил же, что они «Вискас» сожрут, а ты и попробовать не захотела!
Я собралась было возмутиться. Дело‑то обстояло иначе. Это Сережа кричал, что крокодилята ни за что не польстятся на кошачий харч. Но потом я решила промолчать. Фиг с ним, все мужчины ненавидят признавать свои ошибки.
– Ну, ну, дальше, – поторопила ее я.
Но Ирочка молчала. Я подождала пару мгновений и спросила:
– Так из какой семьи была Розалия Львовна?
Ира не отвечала, она как‑то странно полувисела на подоконнике. Внезапно мое сердце екнуло: в ее позе было нечто необычное… Не успела я сообразить, что делать дальше, как ноги у Иры подкосились, и она упала на спину, широко разбросав в стороны руки. Испугавшись, я подскочила к ней.
– Ира! Тебе плохо?
Хозяйка молчала, ее глаза, не мигая, смотрели в потолок, рот слегка приоткрылся, а лицо омертвело. Между красиво очерченными бровями виднелась маленькая круглая дырочка, кровь не текла, но все равно стало понятно: Ирину застрелили, только что, на моих глазах. Я рухнула рядом с ней на колени.
В голове испуганными птицами заметались мысли. Кто стрелял? В комнате не было никого, кроме меня. И звука выстрела я не слышала! Значит, Веня говорил правду. С Семеном Кузьмичом произошло то же самое. Зажмурившись, я отползла к двери и кое‑как встала на ноги. Что делать? Звать милицию? Но меня моментально арестуют.
Внезапно раздался оглушительный звонок. Я чуть не свалилась в обморок. Это покупатель, тот человек, которому Ира собиралась продать кольцо. Час от часу не легче! Меня застанут на месте преступления и отволокут в тюрьму, ну и влипла! Может, он позвонит и уйдет? Решит, что никого нет дома? Но с той стороны двери находился очень настырный человек. Задорная трель опять разнеслась по квартире. Я глянула в «глазок». На лестничной клетке топтался мужчина в шапке, низко надвинутой на лоб.